Судебные решения, арбитраж
Банковский кредит; Банковские операции
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
1. Если договором об ипотеке не предусмотрено иное, при ипотеке земельного участка право залога распространяется также на находящиеся или строящиеся на земельном участке здание или сооружение залогодателя.
Банк обратился с иском к Г. об обращении взыскания на заложенное имущество, ссылаясь на то, что в 2007 г. между ними был заключен кредитный договор и ответчику предоставлен заем на потребительские цели на срок до 2010 г. В обеспечение исполнения обязательств по кредитному договору заемщик предоставил в залог Банку принадлежащий ему земельный участок, на котором на момент заключения договора залога (ипотеки) находился жилой дом в стадии строительства.
Заочным решением суда в 2010 г. с Г. взыскана задолженность по кредитному договору и обращено взыскание на земельный участок, являющийся предметом залога. В 2013 г. в отношении должника Г. возбуждено исполнительное производство. В ходе совершения исполнительных действий судебным приставом-исполнителем обнаружен жилой дом площадью 156,7 кв. м, расположенный на указанном земельном участке, и установлен запрет на отчуждение данного дома. Банк просил обратить взыскание на земельный участок и расположенный на нем жилой дом на основании ст. 349 ГК РФ.
Решением Одинцовского городского суда Московской области от 26 июня 2014 г. иск удовлетворен.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 06 апреля 2015 г. решение суда отменено, по делу постановлено новое решение об отказе в иске.
Президиум указал на существенные нарушения норм материального и процессуального права, допущенные судом апелляционной инстанции.
Удовлетворяя требования Банка, суд первой инстанции руководствовался п. 1 ст. 64 и ст. 65 Федерального закона "Об ипотеке (залоге недвижимости)" и пришел к выводу, что при ипотеке земельного участка право залога распространяется также на находящиеся или строящиеся на земельном участке здание или сооружение залогодателя, если иное не предусмотрено договором об ипотеке. Поскольку спорный жилой дом расположен на земельном участке, находящемся в ипотеке у Банка, то в силу закона он также является предметом залога, т.к. в договоре об ипотеке отсутствует условие о том, что находящиеся на земельном участке здания и сооружения предметом залога не являются.
Отменяя решение суда первой инстанции и принимая по делу новое решение об отказе в иске, судебная коллегия исходила из того, что спорный дом является единственным местом жительства должника и членов его семьи, которые зарегистрированы по месту жительства, в связи с чем в силу абз. 1 п. 1 ст. 446 ГПК РФ на него не может быть обращено взыскание.
Между тем, выводы суда апелляционной инстанции противоречат положениям п. 1 ст. 64 ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)", установившей, что если договором об ипотеке не предусмотрено иное, при ипотеке земельного участка право залога распространяется также на находящиеся или строящиеся на земельном участке здание или сооружение залогодателя.
В договоре залога (ипотеки), заключенном между Банком и Г., отсутствует условие о том, что находящиеся или строящиеся на земельном участке и принадлежащие залогодателю здания или сооружения предметом залога не являются. Следовательно, с момента регистрации права собственности Г. на дом, возведенный на заложенном земельном участке, у Банка возникло право залога на данное недвижимое имущество в силу прямого указания закона, в связи с чем в силу ст. 50 ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)" и ст. 349 ГК РФ на него может быть обращено взыскание.
Ссылка судебной коллегии на положения п. 1 ст. 446 ГПК РФ несостоятельна, поскольку абзац 2 п. 1 содержит исключение из общего правила о недопустимости обращения взыскания на жилое помещение, являющееся единственным местом жительства для должника и членов его семьи, и допускает в отношении имущества, являющегося предметом ипотеки, возможность обращения взыскания в соответствии с законодательством об ипотеке.
Допущенные судебной коллегией нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и оставления в силе решения суда первой инстанции.
2. Размер неустойки и штрафа, заявленный к взысканию потребителем, может быть снижен судом на основании статьи 333 ГК РФ только при наличии соответствующего мотивированного ходатайства со стороны ответчика.
С. обратился с иском о взыскании с ЗАО "СУ N 155" неустойки за нарушение срока передачи объекта недвижимости, согласованного в договоре об участии в долевом строительстве многоквартирного дома, компенсации морального вреда и штрафа за нарушение прав потребителя.
В суд первой инстанции стороны не явились, истец просил рассмотреть дело в его отсутствие, иск поддержал, ответчик возражений на иск не представил.
Заочным решением Одинцовского городского суда Московской области от 12 декабря 2014 г. иск удовлетворен частично и в пользу С. взыскана неустойка за просрочку исполнения договора в сумме 100 000 руб., компенсация морального вреда - 2 000 руб., штраф за нарушение прав потребителя - 5 000 руб., в остальной части иска отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 25 мая 2015 г. решение суда оставлено без изменения.
Президиум указал на допущенные судами нарушения норм материального и процессуального права.
Судом установлено, что согласованный в договоре срок передачи квартиры истцу нарушен на 280 дней.
Суд, применив положения ст. 6 ФЗ N 214-ФЗ от 30 декабря 2004 г. "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты РФ", п. 6 ст. 13 Закона РФ "О защите прав потребителей, счел возможным на основании ст. 333 ГК РФ уменьшить неустойку за нарушение сроков исполнения договора, с 559 938,92 руб. до 100 000 руб., соответственно был уменьшен размер компенсации морального вреда и штрафа.
По смыслу названных норм права, с учетом п. 2 ст. 1, ст. 9 ГК РФ, указывающих, что выбор способа защиты нарушенного права является прерогативой стороны и суд не вправе с учетом принципа равенства участников процессуальных правоотношений и состязательности сторон (ст. 12 ГПК РФ) устанавливать, какой способ защиты нарушенного права должна избрать сторона для защиты своих прав, размер неустойки и штрафа может быть снижен судом на основании ст. 333 ГК РФ только при наличии соответствующего заявления со стороны ответчика.
При этом ответчик должен представить доказательства явной несоразмерности неустойки и штрафа последствиям нарушения обязательства, в частности, что возможный размер убытков кредитора, которые могли возникнуть вследствие нарушения обязательства, значительно ниже начисленной неустойки и штрафа. Кредитор для опровержения такого заявления вправе представить доводы, подтверждающие соразмерность неустойки и штрафа последствиям нарушения обязательства.
Снижение размера неустойки и штрафа не должно вести к необоснованному освобождению должника от ответственности за просрочку исполнения обязательства и ответственности за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя.
Разъяснения о порядке применения ст. 333 ГК РФ и о размере компенсации морального вреда даны Верховным Судом РФ в пунктах 34 и 45 Постановления Пленума от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей".
Из материалов дела усматривается, что ответчик в судебных заседаниях суда первой и апелляционной инстанций не присутствовал, о снижении размера подлежащих взысканию неустойки и штрафа не заявлял.
Кроме того, в решении суда не приведено мотивов в обоснование вывода о допустимости уменьшения размеров пени и штрафа, исключительности данного случая, не указано, в чем заключается явная несоразмерность неустоек, определенных законом, являющаяся единственным основанием для применения положений ст. 333 ГК РФ, последствиям нарушения обязательств.
С учетом компенсационного характера гражданско-правовой ответственности под соразмерностью суммы неустойки последствиям нарушения обязательства ГК РФ предполагает выплату кредитору такой компенсации его потерь, которая будет адекватна и соизмерима с нарушенным интересом.
Не мотивированы, применительно к положениям ст. 1101 ГК РФ и приведенным разъяснениям Верховного Суда РФ, и выводы суда о размере взысканной компенсации морального вреда.
Указанная судом длительность просрочки не может являться самостоятельным и достаточным основанием для снижения неустойки и подлежит учету наряду с иными обстоятельствами, определяющими критерии соразмерности неустойки объему нарушенного права. Тем более, данное обстоятельство не может иметь определяющее значение при решении вопроса о размере компенсации морального вреда.
Не содержится соответствующих мотивов и в определении суда апелляционной инстанции, указавшего на обоснованность выводов суда о снижении размеров неустоек и об установлении размера компенсации морального вреда.
Допущенные судом нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.
3. В случае полной гибели, утраты застрахованного имущества и отказа выгодоприобретателя от своих прав на указанное имущество в пользу страховщика страхователю выплачивается страховое возмещение в размере полной страховой суммы.
С. обратился с иском к ООО "Росгосстрах" о взыскании недоплаченного страхового возмещения в размере 140 000 руб., неустойки - 214 400 руб., компенсации морального вреда - 10 000 руб., штрафа в размере 50% от присужденной судом суммы и судебных расходов.
Мотивировал требования тем, что заключил с ответчиком договор добровольного страхования автомобиля по риску КАСКО (ущерб + хищение), страховое возмещение установлено в пределах 7 000 000 руб. В период действия договора автомобиль был похищен. Ответчик неправомерно выплатил страховое возмещение в размере 6 860 000 руб., т.е. за вычетом амортизационного износа.
Решением Люберецкого городского суда Московской области от 13 августа 2014 г. иск удовлетворен частично: в пользу С. взыскано страховое возмещение - 140 000 руб., неустойка - 5000 руб., компенсация морального вреда - 2000 руб., расходы по оплате услуг представителя - 8000 руб., расходы по оформлению доверенности - 2800 руб., штраф - 20 000 руб.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 23 марта 2015 г. решение суда отменено, постановлено новое решение об отказе в иске.
Президиум указал на допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального и процессуального права.
Отменяя решение суда первой инстанции и принимая решение об отказе в иске, суд апелляционной инстанции руководствовался п. 13.2 Приложения N 1 к Правилам добровольного страхования транспортных средств и спецтехники N 171 от 1 сентября 2008 г., утвержденных ООО "Росгосстрах", и исходил из того, что по риску "Хищение" размер страховой выплаты определяется из страховой суммы, установленной в договоре страхования, за вычетом амортизационного износа транспортного средства за период действия договора страхования, если иное не предусмотрено договором страхования. На дату наступления страхового случая сумма страхового возмещения за вычетом амортизационного износа составила 6 860 000 руб., которая и была выплачена истцу.
Данный вывод судебной коллегии противоречит п. 5 ст. 10 Закона РФ от 27 ноября 1992 г. N 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации", установившему, что в случае утраты, гибели застрахованного имущества страхователь, выгодоприобретатель вправе отказаться от своих прав на него в пользу страховщика в целях получения от него страховой выплаты (страхового возмещения) в размере полной страховой суммы.
Согласно разъяснению, содержащемуся в п. 38 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. N 20 "О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан", в случае полной гибели имущества, т.е. при полном его уничтожении либо таком повреждении, когда оно не подлежит восстановлению, страхователю выплачивается страховое возмещение в размере полной страховой суммы в соответствии с п. 5 ст. 10 Закона об организации страхового дела (абандон).
Таким образом, в силу императивной нормы закона в случае полной гибели, утраты застрахованного имущества и отказа выгодоприобретателя от своих прав на указанное имущество в пользу страховщика страхователю выплачивается страховое возмещение в размере полной страховой суммы.
С учетом положений п. 1 ст. 422 ГК РФ, условие договора добровольного страхования транспортного средства о том, что при полной гибели, утрате, в том числе в результате хищения, транспортного средства страховая выплата определяется с учетом износа деталей поврежденного имущества, не подлежало применению, как противоречащее императивной норме, содержащейся в п. 5 ст. 10 Закона об организации страхового дела.
Допущенные судебной коллегией существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.
4. При применении абзаца 10 пункта 1 статьи 127 Семейного Кодекса РФ к лицам, имевшим судимость за преступления, указанные в данном законоположении, (за исключением относящихся к категориям тяжких и особо тяжких преступлений, а также преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности независимо от степени тяжести), суд не вправе формально отказать им в установлении усыновления и должен рассмотреть вопрос о возможности такового по существу.
Б-ны обратились с заявлением о признании незаконным заключения районного управления опеки и попечительства Министерства образования Московской области, которым им отказано в возможности быть усыновителями по тому основанию, что Б-н в 1995 г. привлекался к уголовной ответственности за преступление против здоровья населения, общественного порядка и общественной безопасности. По мнению заявителей данное заключение нарушает их права и свободы, создает препятствие к созданию полноценной семьи.
Решением Одинцовского городского суда Московской области от 18 ноября 2014 г. в удовлетворении заявления отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Московского областного суда от 18 февраля 2015 г. решение суда оставлено без изменения.
Президиум указал на допущенные судами существенные нарушения норм материального права.
Судом установлено, что приговором Наро-Фоминского городского суда Московской области от 1995 г. Б-н был осужден условно за совершение преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 211 УК РСФСР (нарушение правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств лицом, управляющим транспортным средством, повлекшее смерть потерпевшего). В соответствии с актом об амнистии, в связи с 50-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов, от основного и дополнительного наказания Б. был освобожден.
Отказывая Б-ным в удовлетворении заявления, суд исходил из того, что Б-н освобожден от наказания по нереабилитирующим основаниям, совершенное им преступление на момент привлечения к уголовной ответственности относилось к преступлениям против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения (глава 10 УК РСФСР), а абз. 10 п. 1 ст. 127 СК РФ содержит запрет на усыновление детей лицами, имевшими судимость за указанные преступления.
Соглашаясь с решением суда первой инстанции, судебная коллегия указала также на отсутствие доказательств, подтверждающих, что последующее поведение Б-на дает основание для вывода о его способности обеспечить полноценное физическое, духовное и нравственное развитие усыновляемого ребенка, с которым каких-либо фактически сложившихся отношений у заявителей не имеется.
Приведенные выводы суда основаны на неправильном применении норм материального права и сделаны без учета правовой позиции, закрепленной в Постановлении Конституционного Суда РФ от 31 января 2014 г. N 1-П, в соответствии с которой абз. 10 п. 1 ст. 127 Семейного кодекса РФ признан не соответствующим Конституции РФ в той мере, в какой предусмотренный им запрет на усыновление детей распространяется на лиц, имевших судимость за указанные в данном законоположении преступления (за исключением относящихся к категориям тяжких и особо тяжких преступлений, а также преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности независимо от степени тяжести), либо лиц, уголовное преследование в отношении которых в связи с преступлениями, не относящимися к категориям тяжких и особо тяжких, а также преступлениям против половой неприкосновенности и половой свободы личности, было прекращено по нереабилитирующим основаниям, - постольку, поскольку в силу безусловного характера данного запрета суд при рассмотрении дел об установлении усыновления, в том числе в случаях, когда потенциальный усыновитель (при наличии фактически сложившихся между ним и ребенком отношений и с учетом характера совершенного им или вменявшегося ему деяния) способен обеспечить полноценное физическое, духовное и нравственное развитие усыновляемого ребенка без риска подвергнуть опасности его психику и здоровье, не правомочен принимать во внимание обстоятельства совершенного преступления, срок, прошедший с момента его совершения, форму вины, обстоятельства, характеризующие личность, в том числе поведение лица после совершения преступления, а также существенные для дела обстоятельства.
Президиум указал, что судами при вынесении решения также не принято во внимание, что Б-ным совершено неосторожное преступление, с момента привлечения к уголовной ответственности прошло 20 лет, при назначении ему наказания учитывались положительные данные о личности, совершение преступления впервые, его раскаяние, возмещение причиненного ущерба, а также мнение потерпевшей, которая не желала строгого наказания для подсудимого.
Кроме того, уголовная ответственность за аналогичное преступление в настоящее время предусмотрена ст. 264 УК РФ, которая по объекту преступной направленности относится к преступлениям против безопасности дорожного движения и эксплуатации транспорта (глава 27 УК РФ от 13.06.1996 г. N 63-ФЗ).
Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в Постановлении N 19-П от 18 июля 2013 г., в силу закрепленных Конституцией РФ принципов справедливости, юридического равенства и конституционной законности правоприменительные органы, в том числе суды, не могут не учитывать волю федерального законодателя, выраженную в новом уголовном законе, устраняющем или смягчающем уголовную ответственность, т.е. являющемся актом, который по новому определяет характер и степень общественной опасности тех или иных преступлений и правовой статус лиц, их совершивших. Соответственно, воля федерального законодателя должна учитываться и при применении иных, помимо уголовного, законов, предусматривающих правовые последствия совершения лицом уголовно наказуемого деяния.
В связи с этим вывод суда о том, что совершенное Б-ным преступление в настоящее время относится к преступлениям против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения, нельзя признать правильным.
Нельзя согласиться и с выводом суда апелляционной инстанции об отсутствии у заявителей каких-либо фактически сложившихся отношений с будущим ребенком, что позволило бы сделать вывод о способности Б-на обеспечить полноценное физическое, духовное и нравственное развитие усыновляемого, поскольку в соответствии с Правилами передачи детей на усыновление (удочерение) и осуществления контроля за условиями их жизни и воспитания в семьях усыновителей на территории РФ, утвержденными Постановлением Правительства РФ от 29 марта 2000 г. N 275, только после получения положительного заключения органа опеки и попечительства и постановки на учет в качестве кандидатов в усыновители орган опеки и попечительства предоставляет им информацию о ребенке (детях), который может быть усыновлен, и выдает направление для посещения ребенка (пункты 9.1, 10).
Отказ органов опеки в выдаче заключения о возможности стать усыновителем, по сути, служит препятствием для прохождения потенциальным усыновителем дальнейшей процедуры усыновления, включая возможность его общения с ребенком.
5. Установленное п. 6 ст. 181.4 ГК РФ правило о заблаговременном уведомлении участников соответствующего гражданско-правового сообщества о намерении обратиться с иском в суд не является досудебным порядком урегулирования спора.
М. обратилась с иском к СНТ "Труд" о признании недействительным решения общего собрания товарищества, которым, в частности, разрешены вопросы о взимании с вышедших из членов товарищества лиц платы за пользование объектами инфраструктуры не ниже общей суммы членских и целевых взносов, относящихся на долю членов товарищества.
Определением судьи Можайского городского суда Московской области от 26 января 2015 г. заявление М. оставлено без рассмотрения, ввиду несоблюдения истицей установленного федеральным законом для данной категории дел досудебного порядка урегулирования спора.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 08 июня 2015 г. определение судьи оставлено без изменения.
Президиум указал на существенные процессуальные нарушения, допущенные судами.
Судом установлено, что М. с 1998 г. является членом и собственником садовых земельных участков в СНТ "Труд".
Оставляя иск М. без рассмотрения, судья исходил из того, что М. не соблюден досудебный порядок урегулирования спора, поскольку лицо, оспаривающее решение собрания, исходя из требований п. 6 ст. 181.4 ГК РФ, должно уведомить в письменной форме заблаговременно участников соответствующего гражданско-правового сообщества о намерении обратиться с таким иском в суд и предоставить информацию, имеющую отношение к делу, чего М. сделано не было.
Данный вывод суда основан на ошибочном толковании норм материального права, противоречит разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ, изложенным в п. 115 Постановления от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", о том, что установленное п. 6 ст. 181.4 ГК РФ правило о заблаговременном уведомлении участников соответствующего гражданско-правового сообщества о намерении обратиться с иском в суд не является досудебным порядком урегулирования спора, в связи с чем, в случае невыполнения истцом указанных требований суд не вправе возвратить исковое заявление на основании п. 1 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ, а также оставить исковое заявление без рассмотрения на основании абз. 2 ст. 222 ГПК РФ, п. 2 ч. 1 ст. 148 АПК РФ.
Согласно абз. 2 п. 114 названного Постановления Пленума Верховного Суда РФ по смыслу п. 6 ст. 181.4 ГК РФ не допускается установление требования о направлении уведомления или связанных с ним документов акционерам публичного акционерного общества на их почтовые адреса, который создаст существенные препятствия для обращения истца в суд. Данное разъяснение применимо и к возникшим правоотношениям.
Таким образом, оставляя исковое заявление М. без рассмотрения, судья дал неправильное толкование приведенных норм материального права, из смысла которых не следует, что при возникших правоотношениях необходимым условием для возбуждения гражданского дела является обязательное уведомление членов садоводческого или иного объединения граждан о намерении обратиться в суд. Соответственно, правило о заблаговременном уведомлении участников того или иного гражданско-правового сообщества о намерении обратиться с иском в суд, предусмотренное п. 6 ст. 181.4 ГК РФ, не является досудебным порядком урегулирования спора, поэтому положение абз. 2 ст. 222 ГПК РФ неприменимо к указанным требованиям.
Президиум указал, что в случае иного толкования и понимания приведенных правовых норм, при наличии в сообществе нескольких десятков или сотен членов, которые должны были быть извещены о намерении лица обратиться в суд, в нарушение ч. 1 ст. 3 ГПК РФ, для лица будут созданы непреодолимые препятствия в реализации права на обращение за судебной защитой. Это также будет противоречить ч. 1 ст. 46 Конституции Российской Федерации, гарантирующей каждому судебную защиту прав и свобод.
Допущенные судами существенные нарушения норм материального и процессуального права явились основанием для отмены судебных актов и направления дела для рассмотрения по существу в суд первой инстанции.
6. Если по обращению истца страховое возмещение страховщиком в установленный законом срок было выплачено только частично, то на своевременно не выплаченную часть возмещения подлежит начислению неустойка, расчет которой должен производиться со дня, когда страховщик был обязан выплатить страховое возмещение.
Е. обратилась с иском о взыскании с ООО "Терра-Транс" не возмещенной страхованием части ущерба от ДТП в размере 290 701,08 руб., расходов на лечение - 4 500 руб., компенсации морального вреда - 150 000 руб., о взыскании с ООО "Росгосстрах" недоплаченного страхового возмещения в размере 50 руб., неустойки за несвоевременную выплату страхового возмещения в полном объеме за период с 08 сентября 2014 г. по 02 декабря 2014 г. в размере 11 220 руб., компенсации морального вреда - 50 000 руб., штрафа в размере 50% от присужденной суммы, а также расходов на почтовые услуги по направлению претензии - 65,30 руб.
Решением Рузского районного суда Московской области от 17 февраля 2015 г. иск удовлетворен частично: с ООО "Терра-Транс" взыскано в счет возмещения ущерба от ДТП - 264 390, 63 руб., расходы на оплату эвакуатора - 21000 руб., по оценке автомобиля - 5000 руб., почтовые расходы 274,85 руб., компенсация морального вреда - 5000 руб. В части иска о взыскании расходов на лечение отказано. Также отказано в удовлетворении требований, заявленных к ООО "Росгосстрах".
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 18 мая 2015 г. решение суда отменено в части отказа в иске к ООО "Росгосстрах" и в этой части постановлено новое решение о частичном удовлетворении иска: в пользу Е. с ООО "Росгосстрах" взыскано страховое возмещение - 50 руб., неустойка - 9,57 руб., компенсация морального вреда - 500 руб., штраф - 279, 79 руб. и почтовые расходы 65,3 руб. В остальной части решение суда оставлено без изменения.
Президиум указал на нарушения норм материального права, допущенные при рассмотрении дела.
Судом установлено, что 25 июля 2014 г. произошло ДТП с участием автомобиля Вольво, принадлежавшего ООО "Терра-Транс", и автомобиля Хонда Цивик, принадлежавшего Е. и находившемуся под ее управлением. Вина водителя ООО "Терра-Транс" - Б. в указанном ДТП установлена.
Гражданская ответственность ООО "Терра-Транс" была застрахована в ООО "Росгосстрах" по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств (ОСАГО).
В результате ДТП автомобиль истца получил механические повреждения. Страховая компания признала указанное событие страховым случаем и 08 сентября 2014 г. выплатила истице страховое возмещение в размере 67 974,83 руб.
Заключением ООО "Независимая оценка", куда обратился истец, не согласившись с размером страхового возмещения, было установлено, что ремонт ее автомашины экономически нецелесообразен, материальный ущерб составляет 384 390,63 руб.
05 ноября 2014 г. Е. направила в адрес ООО "Росгосстрах" претензию вместе с заключением ООО "Независимая оценка" с предложением в добровольном порядке выплатить страховое возмещение в полном объеме.
Также была направлена претензия в адрес ООО "Терра-Транс".
24 ноября 2014 г. ООО "Росгосстрах" выплатило Е. 51 975,17 руб.
Отказывая Е. в иске к страховой компании, суд пришел к выводу, что ООО "Росгосстрах" выплатило Е. страховое возмещение в полном объеме в пределах установленного законом лимита ответственности, т.е. 120 000 руб.
Судебная коллегия, не соглашаясь с таким выводом суда, установила, что ООО "Росгосстрах" выплатило истице страховое возмещение в общей сумме 119950 руб. (67974,83 + 51 975,17), недоплата составила 50 руб. и с этой суммы, по мнению суда апелляционной инстанции, подлежит исчислению неустойка. Ссылаясь на то, что недостающую сумму страховая компания должна была возместить при окончательном расчете, то неустойка взыскана, начиная с 24 ноября 2014 г.
Названный вывод суда основан на неверном толковании и применении норм материального права - п. 1 ст. 13 ФЗ от 25 апреля 2002 г. N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений.
В частности, страховщик рассматривает заявление потерпевшего о страховой выплате с приложенными к нему документами в течение 30 дней со дня их получения; в течение указанного срока страховщик обязан произвести страховую выплату потерпевшему или направить ему мотивированный отказ в такой выплате. При неисполнении данной обязанности страховщик за каждый день просрочки уплачивает потерпевшему неустойку (пени) в размере одной семьдесят пятой ставки рефинансирования Центрального банка РФ, действующей на день, когда страховщик должен был исполнить эту обязанность, от установленной статьей 7 Закона об ОСАГО страховой суммы по виду возмещения вреда каждому потерпевшему (п. 2 ст. 13 Закона об ОСАГО, в редакции, действовавшей на день возникновения правоотношений).
Сумма неустойки (пени), подлежащей выплате потерпевшему, не может превышать размер страховой суммы по виду возмещения вреда каждому потерпевшему, установленной ст. 7 Закона об ОСАГО. До полного определения размера подлежащего возмещению вреда страховщик по заявлению потерпевшего вправе произвести часть страховой выплаты, соответствующую фактически определенной части указанного вреда. По согласованию с потерпевшим и на условиях, предусмотренных договором обязательного страхования, страховщик в счет страховой выплаты вправе организовать и оплатить ремонт поврежденного имущества.
В п. 70 Постановления Правительства РФ от 7 мая 2003 г. N 263 "Об утверждении Правил обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств", действовавшего до 2 октября 2014 г., воспроизводились указанные в Законе об ОСАГО положения о порядке расчета неустойки, подлежащей уплате при неисполнении страховщиком обязанности произвести страховую выплату потерпевшему или направить ему мотивированный отказ в такой выплате.
В соответствии с п. 3 ст. 16.1 ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" при удовлетворении судом требований потерпевшего - физического лица об осуществлении страховой выплаты суд взыскивает со страховщика за неисполнение в добровольном порядке требований потерпевшего штраф в размере пятидесяти процентов от разницы между совокупным размером страховой выплаты, определенной судом, и размером страховой выплаты, осуществленной страховщиком в добровольном порядке.
Как разъяснено в п. 55 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 января 2015 г. N 2 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", размер неустойки за несоблюдение срока осуществления страховой выплаты или возмещения причиненного вреда в натуральной форме определяется в размере 1 процента за каждый день просрочки от суммы страхового возмещения, подлежащего выплате потерпевшему по конкретному страховому случаю, за вычетом сумм, выплаченных страховой компанией в добровольном порядке в сроки, установленные статьей 12 Закона об ОСАГО (абз. 2 п. 21 ст. 12 Закона об ОСАГО).
Неустойка исчисляется со дня, следующего за днем, установленным для принятия решения о выплате страхового возмещения, и до дня фактического исполнения страховщиком обязательства по договору.
По смыслу приведенных положений в их системной взаимосвязи страховое возмещение в полном объеме подлежало выплате в течение 30 дней со дня получения от страхователя заявления и необходимых документов. Поскольку по обращению Е. страховое возмещение страховщиком в установленный законом срок было выплачено только частично, то на своевременно невыплаченную часть возмещения подлежит начислению неустойка, расчет которой должен производиться со дня, когда страховщик был обязан выплатить страховое возмещение.
Неверный расчет неустойки повлиял на определение размера штрафа, подлежащего взысканию в пользу истца.
Допущенные существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
7. При увольнении работника и расчете компенсации за неиспользованный им отпуск рассматривается период, за который предоставляется отпуск (рабочий год), а не общая продолжительность работы у данного работодателя.
Д. обратился с иском к Министерству государственного управления, информационных технологий и связи Московской области о взыскании компенсации за неиспользованный отпуск при увольнении.
Требование мотивировал тем, что работал у ответчика с 08 ноября 2010 г. по 11 июля 2014 г., был уволен в связи с сокращением должности. При увольнении ему была выплачена компенсация только за 13 календарных дней неиспользованного отпуска, тогда как, по мнению истца, он имел право на выплату компенсации в полном объеме.
Решением Красногорского городского суда Московской области от 09 декабря 2014 г. иск удовлетворен.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 25 марта 2015 г. решение отменено, постановлено новое решение об отказе в удовлетворении иска.
Президиум указал на допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального права.
Судом установлено, что общая продолжительность отпуска согласно условиям контракта у Д. составляла 44 календарных дня.
Распоряжением Министерства государственного управления, информационных технологий и связи Московской области от 10 июля 2014 г. Д. уволен с работы с 11 июля 2014 г. в связи с сокращением должности.
При увольнении ему выплачена компенсация за 13 дней неиспользованного отпуска, пропорционально отработанному времени в текущем году из расчета среднедневного заработка и с учетом использованного им в текущем году отпуска 14 календарных дней.
Удовлетворяя иск, суд первой инстанции, применив положения п. "а" ч. 3 ст. 28 "Правил об очередных и дополнительных отпусках" N 169, утвержденных 30 апреля 1930 г. Народным комиссариатом труда СССР, исходил из того, что Д., отработав у работодателя в рабочем периоде, дающим право на отпуск более пяти с половиной месяцев, уволенный по основаниям сокращения штата, имеет право на полную компенсацию на неиспользованный отпуск при увольнении.
Отменяя решение суда и отказывая Д. в иске, суд апелляционной инстанции исходил из того факта, что Д. проработал у работодателя до увольнения более одного года, поэтому положения указанных выше Правил к спорным правоотношениям применению не подлежат. По мнению суда апелляционной инстанции, выплата денежной компенсации за неиспользованный отпуск в полном объеме распространяется только на лиц, проработавших у работодателя менее одного года.
Выводы суда апелляционной инстанции сделаны без учета Правил об очередных и дополнительных отпусках (в редакции Приказа Минздравсоцразвития РФ от 03 марта 2005 г. N 190), утвержденных 30 апреля 1930 г. Народным комиссариатом труда СССР. Данный нормативный правовой акт не включен в перечень утративших силу отдельных законодательных актов, изложенный в ст. 422 ТК РФ.
Согласно ст. 423 ТК РФ законодательные акты бывшего Союза ССР, действующие на территории РФ в пределах и порядке, которые предусмотрены Конституцией РФ, Постановлением Верховного Совета РСФСР от 12 декабря 1991 г. N 2014-1 "О ратификации Соглашения о создании Содружества Независимых Государств", применяются, поскольку они не противоречат настоящему Кодексу.
Так как нормы ТК РФ не содержат положений о порядке расчета денежной компенсации за неиспользованные отпуска, то в этой части судебные инстанции при разрешении настоящего спора правильно руководствовались вышеуказанными Правилами.
Подпунктом "а" ч. 3 ст. 28 Правил регламентировано право на полную денежную компенсацию за неиспользованный отпуск работников, проработавших от 5 1/2 до 11 месяцев, если они увольняются по определенным основаниям, в том числе по сокращению штата работников.
При этом во взаимосвязи со ст. 1 настоящих Правил, каждый работник, проработавший у данного нанимателя не менее 5 1/2 месяцев, имеет право получить очередной отпуск, который предоставляется один раз в течение года работы работника у данного нанимателя, считая со дня поступления на работу, то есть один раз в рабочем году.
Таким образом, Правила неразрывно связывают право на отпуск с рабочим годом, следовательно, и в ч. 3 ст. 28 Правил, определяющей случаи выплаты полной компенсации при увольнении, рассматривается период, за который предоставляется отпуск (рабочий год), а не общая продолжительность работы у данного работодателя.
Иное толкование данной нормы означало бы неравное положение работников, проработавших в организации менее года, и работающих более длительный срок, что недопустимо в силу ст. 2 ТК РФ, которой установлен запрет дискриминации в сфере труда, а также принцип равенства прав и возможностей работников.
Существенные нарушения норм материального права, допущенные судом апелляционной инстанции, явились основанием для отмены апелляционного определения и оставления в силе решения суда первой инстанции.
8. В случае невозможности реализации туристского продукта в связи с приостановлением деятельности туроператора, турагент не несет ответственности за последствия ненадлежащего формирования туристского продукта и исполнение договора о его реализации туроператором.
В. обратилась с иском к ООО "НГ-Трэвел" о взыскании 57 784,54 руб. (за вычетом страхового возмещения), взыскании неустойки в размере 57 784,54 руб. в связи с нарушением прав потребителя, ссылаясь на то, что 10.07.2014 г. между сторонами был заключен договор о реализации туристского продукта. За оказанные услуги истец заплатила 61 486 руб.
02.08.2014 г. на сайте туристской фирмы "Лабиринт" появился пресс-релиз с сообщением о приостановлении деятельности и невозможности исполнения фирмой обязательств по договору реализации туристского продукта.
Решением Щелковского городского суда от 15 декабря 2014 г. иск В. удовлетворен: с ООО "НГ-Трэвел" в пользу В. взыскано 57 784, 54 руб., неустойка - 57 784, 54 руб. и штраф - 57 784, 54 руб.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 08 апреля 2015 г. решение суда оставлено без изменения.
Президиум указал на допущенные судами нарушения норм материального и процессуального права.
Разрешая спор, суд пришел к выводу, что в нарушение условий п. 3.3. договора ответчик - турагент своевременно не проинформировал В. о возникновении обстоятельств, препятствующих ее выезду за рубеж, что повлекло оказание услуг с существенными недостатками, а потому ответственность по возмещению денежных средств за турпродукт (за вычетом суммы страхового возмещения) и законных требований потребителя должна быть возложена на ответчика.
Данный вывод суд обосновал положениями п. 1 ст. 1005 ГК РФ, ст. 6, 9 ФЗ от 24.11.1996 г. N 132-ФЗ "Об основах туристской деятельности в Российской Федерации", ст. ст. 10, 29, п. 5 ст. 28, п. 6, ст. 13 Закона РФ "О защите прав потребителей".
Однако судом не принято во внимание, что п. 3 ст. 10.1 Закона N 132-ФЗ установлено, что при реализации турагентом туристского продукта от своего имени в договоре с туристом и (или) заказчиком должно содержаться указание на туроператора, сформировавшего туристский продукт, в том числе на способы связи с туроператором.
В соответствии с абз. 5 ст. 6 Закона N 132-ФЗ турист имеет право на возмещение убытков и компенсацию морального вреда в случае невыполнения условий договора о реализации туристского продукта туроператором или турагентом в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.
Пределы ответственности агентов (посредников) перед принципалами и третьими лицами определены нормами ст. 1005 ГК РФ, согласно которой по сделке, совершенной агентом с третьим лицом от своего имени и за счет принципала, приобретает права и становится обязанным агент, хотя бы принципал и был назван в сделке или вступил с третьим лицом в непосредственные отношения по сделке (абз. 2, п. 1). При этом пунктом 4 указанной статьи установлено, что законом могут быть предусмотрены особенности отдельных видов агентского договора.
Такие особенности правового положения турагентов установлены статьями 9, 10 и 10.1 Закона N 132-ФЗ.
В силу положений ст. 9 Закона N 132-ФЗ независимо от того, от чьего имени заключался договор оказания туристских услуг, туроператор несет предусмотренную законодательством Российской Федерации ответственность перед туристом или иным заказчиком за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств по договору о реализации туристского продукта (абз. 3).
В соответствии с абзацем 5 ст. 9 Закона N 132-ФЗ туроператор отвечает перед туристами и (или) иными заказчиками за действия (бездействие), совершенные от имени туроператора его турагентами в пределах своих обязанностей (полномочий). Абзацем 13 указанной статьи предусмотрено, что в договоре, заключаемом между туроператором и турагентом, должна содержаться взаимная ответственность туроператора и турагента, а также ответственность каждой из сторон перед туристом и (или) иным заказчиком, в частности, за непредставление или представление недостоверной информации о туристском продукте.
Согласно ч. 5 ст. 10 Закона N 132-ФЗ каждая из сторон вправе потребовать изменения или расторжения договора о реализации туристского продукта в связи с существенным изменением обстоятельств, из которых стороны исходили при заключении договора.
К существенным изменениям обстоятельств в силу абзаца 4 ч. 6 ст. 10 Закона N 132-ФЗ относится, в том числе, невозможность совершения туристом поездки по не зависящим от него обстоятельствам.
Как разъяснено в п. 50 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", применяя законодательство о защите прав потребителей к отношениям, связанным с оказанием туристских услуг, судам надлежит учитывать, что ответственность перед туристом и (или) иным заказчиком за качество исполнения обязательств по договору о реализации туристского продукта, заключенному турагентом как от имени туроператора, так и от своего имени, несет туроператор (в том числе за неоказание или ненадлежащее оказание туристам услуг, входящих в туристский продукт, независимо от того, кем должны были оказываться эти услуги), если федеральными законами или иными нормативными правовыми актами Российской Федерации не установлено, что ответственность перед туристами несет третье лицо.
В п. 48 названного Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 17 разъяснено, что по сделкам с участием граждан-потребителей агент (посредник) может рассматриваться самостоятельным субъектом ответственности в силу ст. 37 Закона РФ "О защите прав потребителей", п. 1 ст. 1005 ГК РФ, если расчеты по такой сделке совершаются им от своего имени. При этом размер ответственности посредника ограничивается величиной агентского вознаграждения, что не исключает права потребителя требовать возмещения убытков с основного исполнителя (принципала).
Таким образом, федеральный Закон устанавливает императивное требование к реализации туристского продукта - обеспечение туристам всех услуг, входящих в туристский продукт, которые осуществляются туроператором, независимо от того, привлекался ли турагент к оказанию этих услуг. Законодатель также установил ответственность и ее пределы туроператора и агента перед туристами за неоказание туристам услуг, входящих в туристский продукт.
Судом установлено, что в п. 1.1. ст. 10 заключенного между сторонами договора было определено, что туроператор несет предусмотренную законодательством РФ ответственность перед туристом за неоказание или ненадлежащее оказание ему услуг, в том числе за действия (бездействия) третьих лиц.
Согласно п. 5 ст. 10 договора турагент несет за свой счет компенсацию материального ущерба, возникшего у туриста по причине предоставления турагентом по месту требования недостоверных сведений или ненадлежащих, недостаточных документов и/или их несвоевременного предоставления.
Судом по данному делу была установлена невозможность реализации туристского продукта истцом в связи с приостановлением деятельности туроператора, о чем туристы официально были проинформированы компанией-туроператором 02 августа 2014 г.
Однако указанное обстоятельство суд отнес к виновным действиям ответчика, который, применительно к установленным по делу обстоятельствам, собственной юридической значимой волей не мог повлиять на предоставление услуг В. в связи с приостановлением деятельности туроператора. С учетом определения понятия "турагентская деятельность", установленного ст. 1 Закона N 132-ФЗ, турагент не несет ответственности за последствия ненадлежащего формирования туристского продукта и исполнение договора о реализации туристского продукта туроператором.
Кроме того, в кассационной жалобе заявитель ссылался на то, что суды не дали оценку тому факту, что денежные средства, полученные ответчиком от В. в счет оплаты туристского продукта, были перечислены туроператору "Лабиринт". Суд первой инстанции факт перечисления ответчиком денежных средств туроператору, равно как и размер агентского вознаграждения ответчика, в качестве юридически значимых обстоятельств не определил, данные обстоятельства не вошли в предмет доказывания.
Суд апелляционной инстанции в ходе апелляционного разбирательства по делу, в свою очередь, предложил стороне ответчика представить доказательства в подтверждение перечисления денежных средств по договору туроператору.
Однако уже при рассмотрении дела, в нарушение требований ст. 67 ГПК РФ, которая предусматривает, что никакие доказательства для суда не имеют ранее установленной силы (п. 2), результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (п. 4), суд отказал ответчику в приобщении квитанций о перечислении денежных средств туроператору.
Допущенные судами существенные нарушения норм процессуального и материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.
9. В случае отказа в привлечении лица к административной ответственности либо удовлетворения его жалобы на постановление о привлечении к административной ответственности, понесенные им расходы на оплату труда лица, оказывавшего юридическую помощь, могут быть взысканы в его пользу за счет средств соответствующей казны.
Б. обратился с иском к Министерству финансов РФ, Управлению МВД России по г.о. Электросталь о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда, причиненного незаконными действиями сотрудников УМВД России по г.о. Электросталь.
Мотивировал требования тем, что был задержан сотрудниками УМВД России по г.о. Электросталь и в отношении него вынесено постановление о привлечении к административной ответственности по ст. 20.21 КоАП РФ, которое решением Электростальского городского суда было отменено, производство по делу прекращено за отсутствием в его действиях состава административного правонарушения. Незаконным привлечением к административной ответственности ему причинены убытки в виде расходов по оплате услуг защитника в размере 30000 руб., расходы на оформление доверенности защитнику - 1000 руб., компенсацию морального вреда истец оценил в 120 000 руб. Также просил взыскать расходы по госпошлине - 1400 руб. и по оплате услуг представителя по настоящему делу в размере 30000 руб.
Решением Электростальского городского суда Московской области от 31 марта 2015 г. с Министерства финансов РФ за счет казны РФ в пользу Б. взысканы расходы, понесенные им на оказание услуг защитника в рамках дела об административном правонарушении - 15 000 руб., расходы по оплате госпошлины - 600 руб., по оплате услуг представителя - 5000 руб., в остальной части в удовлетворении иска отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 15 июня 2015 г. решение суда в части взыскания указанных расходов отменено, постановлено новое решение, которым в удовлетворении данных требований Б. отказано.
Президиум указал на допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм процессуального права.
Так, постановлением по делу об административном правонарушении, вынесенном начальником полиции УМВД России по г.о. Электросталь, Б. признан виновным в совершении административного правонарушения и ему назначено наказание в виде административного штрафа в сумме 500 руб.
Решением Электростальского городского суда указанное постановление отменено, производство по делу прекращено за отсутствием в действиях Б. состава административного правонарушения.
Разрешая спор, суд установил, что при рассмотрении дела об административном правонарушении Б. понес расходы на оплату услуг защитника в размере 30000 руб., на оформление доверенности защитнику - 1000 руб.
Суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для взыскания с Министерства финансов РФ за счет казны РФ расходов по оплате услуг защитника, как убытков истца, причиненных ему незаконным привлечением к административной ответственности. С учетом объема выполненной защитником работы, определил размер убытков в 15000 руб.
Принимая во внимание частичное удовлетворение иска, суд взыскал расходы на оплату услуг представителя по настоящему делу в сумме 5000 руб. и расходы по госпошлине - 600 руб.
Судебная коллегия, отменяя решение суда в удовлетворенной части иска, указала, что поскольку действия ответчика, в результате которых истец понес убытки по административному делу и судебные расходы по настоящему делу, признаны судом правомерными, то оснований для взыскания с ответчика денежных средств не имеется.
Между тем, судом апелляционной инстанции не учтено, что решение Электростальского городского суда ответчики не обжаловали, и при рассмотрении дела в суде первой инстанции требования в части убытков и судебных расходов не оспаривали, ссылались лишь на их несоразмерность.
Допущенные судом апелляционной инстанции существенные нарушения норм процессуального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
10. При причинении вреда жизни или здоровью владельцев источника повышенной опасности в результате их взаимодействия вред возмещается на общих основаниях, по принципу ответственности за вину. При этом вред, причиненный одному из владельцев по вине другого, возмещается виновным лицом.
Ф., действующая в своих интересах и в интересах несовершеннолетней дочери Ф.М.С., обратилась с иском к ОАО "Либерти Страхование", ООО "Интер Транс", ЗАО "МАКС" о возмещении имущественного ущерба, вреда жизни и здоровью, причиненных в результате ДТП, расходов на погребение, страхового возмещения по случаю потери кормильца и компенсации морального вреда.
Мотивировала иск тем, что в 2011 г. по вине Д., управлявшего автомобилем марки "Вольво", произошло ДТП, в результате которого погибли муж и дочь истицы. Самой Ф. причинен вред здоровью средней тяжести, а несовершеннолетней Ф.М.С. - тяжкий вред здоровью. Вина Д. установлена приговором суда, он являлся работником ООО "Интер Транс" и в день ДТП выполнял маршрут по заданию работодателя. Гражданская ответственность Д. была застрахована в ОАО "Либерти Страхование", гражданская ответственность Ф. - в ЗАО "МАКС", страховое возмещение не получено.
Решением Дубненского городского суда Московской области от 12 ноября 2014 г. иск удовлетворен частично: в пользу Ф. взыскано с ОАО "Либерти Страхование" страховое возмещение за причинение имущественного вреда, на погребение, расходы на лечение, а всего - 133 859 руб.; с ЗАО "МАКС" взыскано страховое возмещение на погребение в размере 25 000 руб.; в пользу Ф.М.С. с ЗАО "МАКС" взыскано страховое возмещение по случаю потери кормильца в размере 135 000 руб.; с ООО Интер Транс" в пользу Ф. взыскано 1 260 361,8 руб., в пользу Ф.М.С. - 550 000 руб., компенсация по потере кормильца - 21720,89 руб., ежемесячно. В удовлетворении остальных требований отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 22 апреля 2015 г. решение суда первой инстанции изменено в части размера компенсации морального вреда, в остальной части решение суда оставлено без изменения.
Президиум указал на существенные нарушения норм материального и процессуального права, допущенные судом апелляционной инстанции в части рассмотрения исковых требований Ф. о возмещении вреда в связи с потерей кормильца.
Удовлетворяя требования истицы в части взыскания со страховой компании погибшего участника ДТП страхового возмещения по случаю потери кормильца в размере 135 000 руб., суд руководствовался положениями ст. 1079 ГК РФ, предусматривающей солидарную ответственность владельцев источников повышенной опасности за вред, причиненный третьим лицам в результате взаимодействия этих источников.
Данный вывод основан на неправильном применении норм материального права и противоречит разъяснениям, содержащимся в п. 25 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина", в соответствии с которыми судам для правильного разрешения дел по спорам, связанным с причинением вреда жизни или здоровью в результате взаимодействия источников повышенной опасности, следует различать случаи, когда вред причинен третьим лицам (например, пассажирам, пешеходам), и случаи причинения вреда владельцам этих источников.
При причинении вреда жизни или здоровью владельцев источника повышенной опасности в результате их взаимодействия вред возмещается на общих основаниях (ст. 1064 ГК РФ), т.е. по принципу ответственности за вину. При этом необходимо иметь в виду следующее:
а) вред, причиненный одному из владельцев по вине другого, возмещается виновным;
б) при наличии вины лишь владельца, которому причинен вред, он не возмещается;
в) при наличии вины обоих владельцев размер возмещения определяется соразмерно степени вины каждого;
г) при отсутствии вины владельцев во взаимном причинении вреда (независимо от его размера) ни один из них не имеет права на возмещение вреда друг от друга.
В данном случае виновным в ДТП, в котором погиб один из владельцев столкнувшихся транспортных средств муж Ф., является второй участник ДТП - Д., что подтверждается приговором суда.
Поскольку смерть Ф. наступила не по его вине, то возложение ответственности за вред, связанный с потерей кормильца (погибшего Ф.) на ЗАО "МАКС", которая в рамках договора ОСАГО страховала риск его гражданской ответственности, как владельца источника повышенной опасности, за причинение вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц, не основано на законе.
Допущенные судом существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения в указанной части и направления дела в этой части на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
Что касается доводов кассатора о несогласии с взысканием с ЗАО "МАКС" расходов на погребение, то они президиумом признаны несостоятельными, поскольку указанные расходы связаны не только с захоронением Ф., как владельца транспортного средства, но и с захоронением его дочери, являвшейся пассажиром управляемого им автомобиля "Форд Фокус", то есть третьим лицом, которому причинен вред в результате взаимодействия источников повышенной опасности.
11. При решении вопроса о том, кого следует относить к членам семьи военнослужащего, имеющим право на обеспечение жильем, судам следует руководствоваться нормами Жилищного кодекса РФ и Семейного кодекса РФ.
В. обратилась с иском к ФГКУ "Западное региональное управление жилищного обеспечения" Министерства обороны РФ, Министерству обороны РФ о признании внучки З.У. членом ее семьи. Ссылалась на то, что подлежит увольнению с военной службы по достижении предельного возраста пребывания на военной службе и внесена в Единый реестр нуждающихся в жилых помещениях по договорам социального найма, состав семьи 2 человека, она и дочь - В.Я.В. У дочери родилась З.У., которая проживает вместе с В., вселена в квартиру истицы с матерью, зарегистрирована в качестве члена семьи.
Признание З.У. членом семьи истицы необходимо для дальнейшей реализации права на предоставление жилья с учетом прав внучки З.У.
Решением Серпуховского городского суда Московской области от 04 февраля 2015 г. иск удовлетворен.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 10 июня 2015 г. решение суда отменено, по делу постановлено новое решение, которым в иске отказано.
Президиум указал на неправильное применение судом апелляционной норм материального и процессуального права.
Удовлетворяя иск, суд первой инстанции, руководствуясь п. 5 ст. 2, п. 1 ст. 15, ст. 23 ФЗ от 27.05.1998 г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих", разъяснениями, изложенными в п. 25 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2014 г. N 8 "О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих", п. 1 ст. 69 ЖК РФ, исходил из того, что внучка вселена в квартиру в качестве члена семьи В., которая проявляет заботу о внучке, истцом ведется совместное хозяйство с матерью ребенка - В.Я.В.
Судебная коллегия, не соглашаясь с решением суда, указала, что в соответствии с ФЗ "О статусе военнослужащих", внучка может быть признана членом семьи истицы только в том случае, если находится на иждивении В., что в данном деле не нашло подтверждения, поскольку родители З.У. не были ограничены в родительских правах и обязаны содержать своего несовершеннолетнего ребенка. Отец З.У. проживает в г. Королев, что, по мнению судебной коллегии, предполагает наличие иного места жительства для З.У., а формальное вселение внучки в жилое помещение бабушки не порождает правовых оснований для ее отнесения к членам семьи В.
Выводы суда апелляционной инстанции противоречат п. 25 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2014 г. "О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих", в котором разъяснено, что при решении вопроса о том, кого следует относить к членам семьи военнослужащего, имеющим право на обеспечение жильем, судам следует руководствоваться нормами Жилищного кодекса Российской Федерации и Семейного кодекса Российской Федерации.
Согласно п. 1 ст. 69 ЖК РФ к членам семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма относятся проживающие совместно с ним его супруг, а также дети и родители данного нанимателя. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы признаются членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, если они вселены нанимателем в качестве членов его семьи и ведут с ним общее хозяйство. В исключительных случаях иные лица могут быть признаны членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма в судебном порядке.
В силу п. 25 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 2 июля 2009 г. N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации" к другим родственникам при этом могут быть отнесены любые родственники, как самого нанимателя, так и членов его семьи независимо от степени родства как по восходящей, так и нисходящей линии.
Под ведением общего хозяйства, являющимся обязательным условием признания членами семьи нанимателя других родственников и нетрудоспособных иждивенцев, следует, в частности, понимать наличие у нанимателя и указанных лиц совместного бюджета, общих расходов на приобретение продуктов питания, имущества для совместного пользования и тому подобное.
Судебной коллегией, в нарушение ст. 198 ГПК РФ, оставлен без внимания факт родства истицы и малолетней З.У., то обстоятельство, что внучка вселена В. в занимаемое жилое помещение в качестве члена своей семьи, за З.У. оплачиваются коммунальные расходы, мать несовершеннолетней - В.Я.В. и истица ведут общее хозяйство.
Допущенные судом апелляционной инстанции существенные нарушения норм материального и процессуального права явились основанием для отмены определения судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда и оставления в силе решения суда первой инстанции.
1. Суд апелляционной инстанции не вправе прекратить уголовное дело по основаниям, предусмотренным п. 3 ч. 1 ст. 27 УПК РФ, если акт об амнистии вступил в законную силу после постановления судом первой инстанции обвинительного приговора.
Приговором мирового судьи судебного участка N 159 Одинцовского судебного района Московской области от 18 марта 2015 г. К. осужден за совершение двух преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 116 УК РФ, и двух преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 119 УК РФ.
Приговор постановлен в особом порядке, предусмотренном гл. 40 УПК РФ.
Апелляционным постановлением Одинцовского городского суда Московской области от 27 июля 2015 г. приговор отменен в части осуждения К. за совершение двух преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 116 УК РФ.
В соответствии с пп. 3 п. 6 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 24 апреля 2015 г. N 6576-6 ГД "Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов" производство по делу в части совершения указанных преступлений прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 27 УПК РФ. В остальном приговор мирового судьи оставлен без изменения, окончательное наказание, назначенное по совокупности преступлений, без снижения.
Постановлением начальника исправительной колонии от 08.10.2015 г. К. на основании п. 5 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 24.04.2015 г. N 6576-6 ГД "Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов" освобожден от дальнейшего отбывания наказания.
В соответствии с положениями ч. 1 ст. 401.15, 401.6 УПК РФ пересмотр в кассационном порядке постановления суда апелляционной инстанции возможен при существенном нарушении уголовного и уголовно-процессуального закона, повлиявшем на исход дела, при этом отмена судебного решения по основаниям, которые могут повлечь ухудшение положения осужденного, допускается в срок, не превышающий одного года со дня вступления судебного решения в законную силу, если в ходе судебного разбирательства были допущены повлиявшие на исход дела нарушения закона, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия.
В соответствии с положениями ч. 2 ст. 84 УК РФ лица, совершившие преступления, актом об амнистии могут быть освобождены от уголовной ответственности; лица, осужденные за совершение преступлений, могут быть освобождены от наказания, либо назначенное им наказание может быть сокращено или заменено более мягким видом наказания, либо такие лица могут быть освобождены от дополнительного вида наказания.
По смыслу закона, акт об амнистии распространяется только на лиц, совершивших преступления до дня вступления его в законную силу. При этом если акт об амнистии вступил в силу после постановления судом первой инстанции обвинительного приговора и препятствий для его применения не имеется, суд апелляционной инстанции вправе освободить осужденного от наказания.
Положения ст. 389.21 УПК РФ о прекращении уголовного дела при рассмотрении его в апелляционном порядке применимы только к случаям, когда основания для освобождения обвиняемого от уголовной ответственности в соответствии с актом об амнистии имелись до начала рассмотрения дела или появились во время судебного заседания, однако суд постановил обвинительный приговор, не обсуждая вопроса о прекращении уголовного дела в соответствии с актом об амнистии.
Из материалов уголовного дела следовало, что приговор в отношении К. постановлен 18.03.2015 г., то есть до издания Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 24.04.2015 г. N 6576-6 ГД "Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов".
Данный приговор мирового судьи был обжалован осужденным и рассматривался в апелляционном порядке 27.07.2015 г., то есть после принятия акта об амнистии.
Однако суд апелляционной инстанции, вопреки правилам Общей части УК РФ и положениям уголовно-процессуального закона, применил закон, не подлежащий применению, и необоснованно прекратил производство по уголовному делу.
Президиум пришел к выводу, что допущенные нарушения требований уголовного и уголовно-процессуального закона искажают суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, поскольку лишили участников уголовного судопроизводства, в частности, потерпевших по делу, возможности осуществления гарантированных законом прав на справедливое судебное разбирательство на основе принципа состязательности и равноправия сторон.
Апелляционное постановление было отменено с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение в ином составе суда.
2. Применение судом уголовного закона, ухудшающего положение осужденного, повлекло изменение приговора.
Приговором Подольского городского суда Московской области от 25 июня 2014 г. Е. осужден по ч. 1 ст. 119 УК РФ к обязательным работам на срок 320 часов; по ч. 1 ст. 139 УК РФ к обязательным работам на срок 280 часов; по п. "а" ч. 2 ст. 116 УК РФ к обязательным работам на срок 280 часов; по ч. 4 ст. 111 УК РФ к 5 годам 9 месяцам лишения свободы, без ограничения свободы. В соответствии с ч. 3 ст. 69, ст. 71 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 6 лет лишения свободы.
В кассационной жалобе Е. просил исключить из приговора признание отягчающим наказание обстоятельством совершение преступлений в состоянии алкогольного опьянения ввиду нарушения требований ст. 10 УК РФ.
Е. признан виновным в угрозе убийством при наличии оснований опасаться ее осуществления, в незаконном проникновении в жилище против воли проживающего в нем лица, в нанесении побоев и совершении иных насильственных действий, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в ст. 115 УК РФ, из хулиганских побуждений, а также в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью человека, из хулиганских побуждений, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего.
Президиум изменил приговор в связи с неправильным применением уголовного закона.
Из материалов дела следовало, что преступления Е. совершены 12 сентября 2013 г. Между тем, указанное отягчающее обстоятельство было внесено в УК РФ Федеральным законом от 21 октября 2013 г. N 270-ФЗ, путем дополнения ст. 63 УК РФ частью 1.1.
При таких обстоятельствах президиум исключил из описательно-мотивировочной части приговора указание о признании в качестве отягчающего наказание обстоятельства совершение преступлений в состоянии алкогольного опьянения и снизил наказание.
1. 3. Квалифицирующий признак кражи "с незаконным проникновением в помещение" отсутствует в случаях, когда лицо находилось в торговом зале магазина, офисе и других помещениях, предназначенных для посещения гражданами.
Приговором Одинцовского городского суда Московской области от 29 января 2013 г. С. осужден за совершение четырех преступлений, предусмотренных п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, к 2 годам лишения свободы за каждое преступление; по пп. "а", "б", "в", "г" ч. 2 ст. 158 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы; по ч. 1 ст. 158 УК РФ к 8 месяцам лишения свободы; по ч. 2 ст. 228 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательно назначено наказание в виде 4 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Приговор постановлен в особом порядке, предусмотренном гл. 40 УПК РФ.
В апелляционном порядке приговор не пересматривался.
Согласно приговору С. признан виновным в краже, совершенной группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в помещение, с причинением значительного ущерба гражданину, из сумки, находившейся при потерпевшей; четырех кражах, совершенных с причинением значительного ущерба гражданину; краже и в незаконном приобретении и хранении без цели сбыта наркотического средства в особо крупном размере.
Глава 40 УПК РФ не содержит норм, запрещающих суду принимать по делу, рассматриваемому в особом порядке, кроме обвинительного приговора, иные судебные решения, в частности, содеянное обвиняемым может быть переквалифицировано, если для этого не требуется исследование собранных по делу доказательств и фактические обстоятельства дела при этом не изменяются.
Судебные решения, принятые в особом порядке, также могут быть изменены в кассационном порядке, при установлении нарушений уголовно-процессуального закона или неправильного применения уголовного закона, если при этом не изменяются фактические обстоятельства дела.
Из обвинения и приговора следует, что С. по предварительному сговору и совместно с Г. с целью тайного хищения чужого имущества незаконно проникли в помещение торгового зала магазина "Д", где С. стал выбирать товары, отвлекая при этом внимание покупательницы Х., рядом с которой стояла тележка для покупок, а Г., воспользовавшись тем, что за ее действиями никто не наблюдает, тайно похитила из сумки Х., находившейся в указанной тележке, имущество и деньги потерпевшей, причинив последней значительный ущерб. С похищенным С. и Г. скрылись и распорядились им по собственному усмотрению.
Эти действия осужденного С. квалифицированы по пп. "а", "б", "в", "г" ч. 2 ст. 158 УК РФ, как кража, совершенная по предварительному сговору группой лиц, с незаконным проникновением в помещение, с причинением значительного ущерба гражданину, из сумки, находившейся при потерпевшей.
Однако по смыслу закона квалифицирующий признак "с незаконным проникновением в помещение" отсутствует в случаях, когда лицо находилось в торговом зале магазина, офисе и других помещениях, предназначенных для посещения гражданами.
При таких обстоятельствах президиум пришел к выводу о необоснованности квалификации действий С. по квалифицирующему признаку "проникновение в помещение", предусмотренному п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ.
Приговор изменен, из осуждения С. исключен квалифицирующий признак "с незаконным проникновением в помещение", предусмотренный п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ, наказание за данное преступление снижено.
4. Установленные судом фактические обстоятельства совершенного преступления являются основанием для квалификации действий виновного в соответствии с положениями Особенной части УК РФ.
Приговором Воскресенского городского суда Московской области от 24 апреля 2014 г. Н. осужден за совершение двух преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, п. "б" ч. 2 ст. 131 УК РФ, к 6 годам лишения свободы за каждое преступление; шести преступлений, предусмотренных п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ, к 3 годам 6 месяцам лишения свободы за каждое преступление; по п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ к 3 годам лишения свободы.
На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения окончательное наказание назначено в виде 8 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда от 24 июня 2014 г. приговор оставлен без изменения.
В кассационной жалобе осужденный Н. просил отменить приговор суда, указывая на нарушение требований УПК РФ, неправильное применение уголовного закона и несправедливость назначенного наказания.
Приговором суда Н. признан виновным в двух покушениях на изнасилование, соединенных с угрозой убийством или причинением тяжкого вреда здоровью; в краже с причинением значительного ущерба; в шести грабежах с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья и с угрозой применения такого насилия.
13 сентября 2013 г. Н., реализуя умысел, направленный на открытое хищение имущества, путем свободного доступа к сумке Р., оставленной ею после того, как Н. совершил в отношении нее покушение на изнасилование, открыто, в присутствии последней, похитил принадлежащее Р. имущество, причинив ей значительный материальный ущерб.
В соответствии с требованиями закона установленные судом фактические обстоятельства совершенного преступления являются основанием для квалификации действий виновного в соответствии с положениями Особенной части УК РФ.
Суд в описательно-мотивировочной части приговора указал только о насильственных действиях и угрозе в отношении потерпевшей Р., направленных на ее изнасилование.
Излагая далее обстоятельства непосредственно хищения, суд указал, что Н., путем свободного доступа к сумке Р., оставленной на месте происшествия, открыто в присутствии последней, похитил сумку с имуществом потерпевшей и скрылся с места преступления, причинив потерпевшей ущерб.
Таким образом, описательно-мотивировочная часть приговора не содержит обстоятельств совершенного хищения имущества Р., а также указания на применение осужденным Н. насилия либо угрозы применения насилия, не опасного для жизни и здоровья потерпевшей, в отношении Р. для завладения имуществом потерпевшей.
При таких обстоятельствах президиум изменил судебные решения и переквалифицировал действия Н. по указанному преступлению с п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ на ч. 1 ст. 161 УК РФ.
Также президиум исключил из приговора указание о том, что при назначении наказания Н. суд учитывает непризнание им вины в совершении пяти преступлений, поскольку данная ссылка суда противоречит положениям ст. 14 УПК РФ и ст. 29 Конституции Российской Федерации, провозгласившим презумпцию невиновности.
С учетом внесенных изменений назначенное Н. наказание снижено.
5. Обоснование приговора недопустимыми доказательствами является основанием отмены судебного решения.
11 февраля 2009 г. П., имея умысел на незаконный сбыт наркотических средств, в ходе оперативно-розыскного мероприятия "проверочная закупка", незаконно сбыл П. 1, выступающему в роли "покупателя", сверток со смесью, в состав которой входит наркотическое средство - героин массой не менее 0,12 г.
Приговором Железнодорожного городского суда Московской области от 13 апреля 2009 г. П. признан виновным и осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1 УК РФ как покушение на незаконный сбыт наркотических средств.
Приговор постановлен в особом порядке, предусмотренном гл. 40 УПК РФ.
В апелляционном порядке приговор не обжаловался.
В кассационной жалобе осужденный П. просил отменить приговор, ссылаясь на то, что в основу обвинения были положены недопустимые доказательства, чему судом не было дано должной оценки.
Президиум отменил приговор и прекратил уголовное дело на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием в действиях П. состава преступления.
Как следовало из текста приговора и материалов дела, в основу обвинения П. в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1 УК РФ, были положены результаты проведения ОРМ "проверочная закупка".
Согласно ч. 1 ст. 75 УПК РФ, доказательства, полученные с нарушением требований уголовно-процессуального закона, являются недопустимыми, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ.
В соответствии со ст. 89 УПК РФ, в процессе доказывания запрещается использование результатов оперативно-розыскной деятельности, если они не отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам уголовно-процессуальным законом.
Согласно ст. 8 Федерального закона от 12.08.1995 г. N 144-ФЗ (в редакции от 29.06.2015 г.) "Об оперативно-розыскной деятельности", проверочная закупка или контролируемая поставка предметов, веществ и продукции, свободная реализация которых запрещена либо оборот которых ограничен, а также оперативный эксперимент или оперативное внедрение должностных лиц органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, а равно лиц, оказывающих им содействие, проводятся на основании постановления, утвержденного руководителем органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность.
Оперативно-розыскное мероприятие "проверочная закупка" было проведено 11 февраля 2009 г. в отношении П., а постановление о его проведении, утвержденное начальником УВД, было вынесено и утверждено на следующий день - 12 февраля 2009 г.
Таким образом, президиум пришел к выводу, что доказательства, положенные в основу обвинения П. в покушении на незаконный сбыт наркотических средств, полученные в результате проведения оперативно-розыскного мероприятия "проверочная закупка", являются недопустимыми и не могут использоваться в процессе доказывания.
Положения ст. 316 УПК РФ о том, что судья не проводит в общем порядке исследование и оценку доказательств по делу и не отражает в приговоре анализ доказательств, не освобождают судью, рассматривающего уголовное дело в порядке главы 40 УПК РФ, от необходимости тщательного изучения всех материалов уголовного дела вне рамок судебного заседания в целях проверки обоснованности предъявленного подсудимому обвинения.
В соответствии с п. 9 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ обоснование приговора недопустимыми доказательствами явилось основанием для отмены приговора и прекращения дела за отсутствием состава преступления.
6. Демонстрация оружия или угроза заведомо негодным или незаряженным оружием либо имитацией оружия без намерения использовать эти предметы для причинения телесных повреждений, опасных для жизни или здоровья, не является применением оружия либо предметов, используемых в качестве оружия.
Приговором Лыткаринского городского суда Московской области от 2 апреля 2015 г. Р. осужден за два преступления, предусмотренных п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ, и по ч. 2 ст. 162 УК РФ.
Приговор постановлен в особом порядке, предусмотренном гл. 40 УПК РФ.
Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда от 4 июня 2015 г. приговор оставлен без изменения.
Президиум изменил приговор в части квалификации действий Р. по ч. 2 ст. 162 УК РФ.
Установлено, что Р. совершил разбой с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с угрозой применения такого насилия, с применением предметов, используемых в качестве оружия.
11 декабря 2014 г. Р., имея при себе предмет, являющийся имитацией пистолета, и электрошокер, которые планировал использовать при совершении преступления, пришел к дому, где достал предмет, являющийся имитацией пистолета, и спрятался на крыльце, ожидая выхода или прихода в этот дом какого-либо лица с целью нападения и завладения имуществом. Позже Р., увидев подошедшего к дому С., направил в его сторону предмет, являющийся имитацией пистолета, приказал остановиться и нанес потерпевшему один удар рукой в область головы, применив насилие, опасное для жизни и здоровья. Однако С. оказал Р. сопротивление и задержал его до приезда сотрудников полиции. Своими действиями Р. не причинил С. вреда здоровью.
Суд признал Р. виновным в разбое, совершенном с применением предметов, используемых в качестве оружия, однако в приговоре не привел доказательств, подтверждающих данный вывод.
Из установленных судом обстоятельств следует, что электрошокер Р. не применял, а предмет, имитирующий пистолет, был направлен Р. в сторону потерпевшего, однако данных о том, что Р. не только демонстрировал предмет, похожий на пистолет, но и использовал его для причинения телесных повреждений либо намеревался это сделать, судом не установлено.
Между тем, в соответствии с п. 23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое", демонстрация оружия или угроза заведомо негодным или незаряженным оружием либо имитацией оружия без намерения использовать эти предметы для причинения телесных повреждений, опасных для жизни или здоровья, не является применением оружия либо предметов, используемых в качестве оружия.
При таких обстоятельствах президиум исключил из приговора квалифицирующий признак разбоя - "применение предмета, используемого в качестве оружия" и переквалифицировал действия Р. с ч. 2 ст. 162 УК РФ на ч. 1 ст. 162 УК РФ как разбой, совершенный с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, и с угрозой применения такого насилия.
7. Судом не установлен умысел осужденного, направленный на хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием.
Приговором Егорьевского городского суда Московской области от 13 октября 2014 г. К. осужден по ч. 3 ст. 159 УК РФ к 1 году 9 месяцам лишения свободы.
Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда от 18 декабря 2014 г. приговор изменен: в соответствии со ст. 73 УК РФ определено считать назначенное К. в виде 1 года 9 месяцев лишения свободы наказание условным с испытательным сроком 6 месяцев с возложением установленных обязанностей.
В кассационной жалобе осужденный К. просил судебные решения отменить и производство по уголовному делу прекратить, ссылаясь на отсутствие в его действиях состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ.
К. был признан виновным в мошенничестве в крупном размере, совершенном при следующих обстоятельствах:
6 мая 2011 г. между индивидуальным предпринимателем (ИП) и обществом с ограниченной ответственностью (ООО) в лице генерального директора М. был заключен договор поставки, согласно которому продавец ИП продавал ООО термоусадочную пленку. 29 ноября 2012 г. между ООО N 1 в лице генерального директора Л. и ООО N 2 в лице генерального директора М. был заключен договор поставки товара, согласно которому продавец ООО N 1 продавал ООО N 2 термоусадочную пленку. Указанный договор неоднократно пролонгировался на основании заключенных между указанными лицами дополнительных соглашений.
К. в период с июня 2011 г. по 3 марта 2014 г. на территории ООО N 2, являясь мастером производственного отдела участка по производству напольных покрытий, в личной беседе ввел в заблуждение ИП, а позднее генерального директора ООО N 1 в том, что только от него зависит решение вопроса о допуске продукции вышеуказанного завода в производство ООО N 2 и дальнейшей ее покупки, за что потребовал от Л. передачи ему денежных средств в размере 4 рублей за один килограмм поставляемой полимерной продукции - термоусадочной пленки. Л. согласился с требованиями К., поскольку в противном случае отсутствие допуска поставляемой продукции в производство ООО N 2 повлекло бы для него значительные убытки, и путем банковского перевода на указанный К. расчетный счет банковских карт переводил через различные терминалы оплаты заранее оговоренные с К. денежные суммы. Всего в период с 21 октября 2011 г. до 3 марта 2014 г. Л. перевел К. деньги в сумме 770 488 рублей.
Президиум удовлетворил кассационную жалобу осужденного К., указав следующее.
Диспозиция ст. 159 УК РФ определяет мошенничество как хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием. Предметом преступного посягательства при мошенничестве является чужое имущество или право на чужое имущество.
Из приговора усматривается, что К., являясь мастером производственного отдела участка по производству напольных покрытий в ООО N 2, в период с июня 2011 г. по 3 марта 2014 г. ввел в заблуждение ИП, а в дальнейшем владельца ООО N 1 Л. о том, что он является лицом, от которого зависит положительное решение вопроса о допуске полимерной продукции - термоусадочной пленки в производство ООО N 2 и дальнейшей ее покупки.
Суд установил, что договор поставки термоусадочной пленки между Л. и ООО N 2 был заключен и выполнялся уже с 6 мая 2011 г.
Однако судом не было установлено, что К. каким-либо образом обманывал Л. и сообщал последнему ложные сведения или вводил в заблуждение относительно своего должностного положения и наличия у него управленческих функций в коммерческой организации.
Потерпевший Л. не отрицал, что знал К. как мастера производственного цеха в ООО N 2, с которым у него сразу была договоренность о том, что тот не будет браковать поступающую с его завода термоусадочную пленку, и за это ему будет перечисляться на расчетный счет определенная сумма денежных средств.
В соответствии с п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. N 51 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате" в случаях, когда лицо получает чужое имущество или приобретает право на него, не намереваясь при этом исполнять обязательства, связанные с условиями передачи ему указанного имущества, в результате чего потерпевшему причиняется материальный ущерб, содеянное следует квалифицировать как мошенничество, если умысел, направленный на хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество, возник у лица до получения чужого имущества или права на него. О наличии умысла, направленного на хищение, могут свидетельствовать, в частности, заведомое отсутствие у лица реальной финансовой возможности исполнить обязательство или необходимой лицензии на осуществление деятельности, направленной на исполнение его обязательств по договору, использование лицом фиктивных уставных документов или фальшивых гарантийных писем, сокрытие информации о наличии задолженностей и залогов имущества, создание лжепредприятий, выступающих в качестве одной из сторон в сделке.
Между тем, судом установлено, что К. согласно ранее достигнутой с Л. договоренности выполнял взятые на себя обязательства и не браковал продукцию Л., договор поставки термоусадочной пленки между Л. и ООО N 2 неоднократно пролонгировался на основании дополнительных соглашений.
Все указанные данные не свидетельствуют о том, что К. каким-либо способом ввел в заблуждение или иным способом обманул Л. и имел умысел на хищение принадлежавших потерпевшему денежных средств, а указывают на отсутствие признаков хищения в действиях К.
При таких обстоятельствах президиум пришел к выводу о том, что постановленные в отношении К. приговор и апелляционное определение не могут быть признаны законными и обоснованными, и подлежат отмене, а уголовное дело - прекращению на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием в деянии К. состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ.
1. В соответствии с требованиями ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению. Изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.
Приговором Химкинского городского суда А. был осужден по ст. 111 ч. 4 УК РФ за причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожно смерть потерпевшего Н., совершенное им, согласно приговору, в период с 14 час. 00 мин. 01.05.2015 года по 13 час. 45 мин. 03.05.2015 года.
Вместе с тем, как следовало из текста предъявленного А. органом расследования обвинения, а также обвинительного заключения, утвержденного прокурором, вышеуказанное преступление было совершено А. в период времени с 05 час. 00 мин. до 13 час. 45 мин. 03.05.2015 года.
Как было установлено судом апелляционной инстанции, время совершения преступления, указанное в тексте предъявленного А. обвинения и в обвинительном заключении, не соответствовало выводам судебно-медицинской экспертизы трупа Н., а также другим имеющимся в материалах уголовного дела доказательствам.
Поскольку указанное обстоятельство было также установлено и судом первой инстанции, уголовное дело в отношении А. в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ подлежало возвращению прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, однако Химкинский городской суд в нарушение требований ст. 252 УПК РФ изменил обвинение, предъявленное А. органом расследования, существенно расширив границы времени совершения преступления, чем нарушил его право на защиту.
Признав указанные нарушения закона, допущенные судом первой инстанции, а также органом расследования, существенными, судебная коллегия в соответствии с требованиями ч. 3 ст. 389.22 УПК РФ отменила приговор, а уголовное дело возвратила Химкинскому городскому прокурору, поскольку обвинительное заключение было составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.
2. Согласно требованиям ч. 4 ст. 316 УПК РФ при участии в судебном заседании потерпевшего судья разъясняет ему порядок и последствия постановления приговора без проведения судебного разбирательства и выясняет у него отношение к ходатайству подсудимого.
Приговором Одинцовского городского суда, постановленным в порядке главы 40 УПК РФ, В. была осуждена по ст. 158 ч. 2 п. "в" УК РФ.
В апелляционной жалобе потерпевшая Ш., не соглашаясь с приговором, указала, в том числе, на то обстоятельство, что судом ей не были разъяснены порядок и последствия постановления приговора без проведения судебного разбирательства, чем были нарушены ее права, поскольку причиненный преступлением значительный материальный ущерб не был ей возмещен, а осужденной было назначено чрезмерно мягкое наказание.
Проверив доводы жалобы, исследовав материалы дела, суд апелляционной инстанции установил, что действительно Одинцовским городским судом были нарушены требования ч. 4 ст. 316 УПК РФ в части нарушения прав потерпевшей Ш. - это с очевидностью усматривалось из протокола судебного заседания.
Вместе с тем, в соответствии с ч. 3 ст. 314 УПК РФ если потерпевший возражает против заявленного обвиняемым ходатайства о постановлении приговора в особом порядке, то уголовное дело подлежит рассмотрению в общем порядке.
Поскольку допущенные судом первой инстанции нарушения закона являлись неустранимыми в суде апелляционной инстанции, судебная коллегия отменила приговор, а уголовное дело передала в Одинцовский городской суд на новое судебное разбирательство.
1. 2. Согласно ч. 1 ст. 280 УПК РФ участие педагога в суде при допросе потерпевших и свидетелей в возрасте до четырнадцати лет является обязательным.
Приговором Озерского городского суда С. был осужден по ст. ст. 132 ч. 4 п. "б" и 112 ч. 1 УК РФ.
Согласно ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Приговор признается таковым, если он постановлен в соответствии с требованиями Уголовно-процессуального кодекса РФ и основан на правильном применении уголовного закона.
Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционных жалоб, судебная коллегия пришла к выводу о необходимости отмены приговора в связи с существенным нарушением судом первой инстанции уголовно-процессуального закона, на основании п. 2 ст. 389.15 и ст. 389.17 УПК РФ.
Как установил суд апелляционной инстанции, в судебном заседании 28 августа 2015 года допрос несовершеннолетней потерпевшей Г., родившейся 10 октября 2003 года, которой исполнилось 11 лет и несовершеннолетнего свидетеля Г.Д., родившегося 29 декабря 2001 года, которому исполнилось 13 лет, был произведен в присутствии законного представителя, но без участия педагога. При этом указанные лица являлись единственными непосредственными участниками и очевидцами инкриминируемых С. насильственных действий сексуального характера.
Как правильно было указано в апелляционном представлении прокурора и жалобах стороны защиты, показания Г. и Г.Д., наряду с иными исследованными доказательствами, послужили основанием для выводов суда о виновности С. в совершении преступления, предусмотренного п. "б" ч. 4 ст. 132 УК РФ.
Однако, такие доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ, не должны были признаваться допустимыми, поскольку они не имеют юридической силы и в силу положений ст. ст. 75 и 307 УПК РФ не могли быть положены в основу приговора.
Оглашение показаний Г. и Г.Д., ранее данных ими при производстве предварительного расследования, в суде первой инстанции не производилось.
Таким образом, согласно п. 9 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ, обоснование приговора недопустимыми доказательствами является основанием для его отмены.
Кроме того, судом апелляционной инстанции было установлено, что показания потерпевшего по ч. 1 ст. 112 УК РФ К., данные им в ходе предварительного следствия, были оглашены судом без согласия стороны защиты и при отсутствии каких-либо обстоятельств, препятствующих его явке в суд, изложенных в ч. 2 ст. 281 УПК РФ. Нежелание К. принять участие в судебном заседании в связи с занятостью, о чем было изложено в его заявлении от 08 сентября 2015 года, таким обстоятельством являться не может. Тем самым, вопреки требованиям закона, суд необоснованно лишил стороны возможности допросить потерпевшего в судебном заседании, нарушив принцип состязательности и право на защиту.
1. 3. В соответствии с п. 4 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 24.04.2015 "Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов" подлежат освобождению от наказания условно осужденные.
Приговором Орехово-Зуевского городского суда от 14.09.2015 г. был осужден ст. 158 ч. 2 п. "а" УК РФ к лишению свободы на срок один год шесть месяцев с применением ст. 73 УК РФ - условно с испытательным сроком в 1 год с возложением обязанностей, указанных в приговоре.
Как установил суд апелляционной инстанции, ограничений в применении акта об амнистии в отношении Г., предусмотренных п. 13 Постановления ГД от 24.04.2015 г. "Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 г.", не имелось.
В этой связи, поскольку преступление, за которое был осужден Г., было им совершено до дня вступления в силу вышеуказанного Постановления об амнистии, он подлежал освобождению от наказания со снятием судимости.
При таких обстоятельствах судебная коллегия приговор в отношении Г. изменила, освободив Г. от наказания со снятием судимости.
1. 4. Согласно п. "а" ч. 4 ст. 18 УК РФ, при признании рецидива преступлений не учитываются судимости за умышленные преступления небольшой тяжести.
Приговором Домодедовского городского суда Б. была осуждена по ч. 1 ст. 30 - п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, с применением ст. 64 УК РФ, к лишению свободы на срок 9 лет 6 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
При назначении наказания Б. суд первой инстанции в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, указал на наличие в действиях осужденной рецидива преступлений в связи с имеющейся непогашенной судимостью по приговору Нагатинского районного суда г. Москвы от 21.08.2012 г., которым Б. была осуждена по ч. 1 ст. 228 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы.
Вместе с тем, суд не принял во внимание, что в силу ч. 2 ст. 15 УК РФ преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 228 УК РФ, относится к категории небольшой тяжести, в связи с чем данная судимость в соответствии с п. "а" ч. 4 ст. 18 УК РФ не может учитываться при признании рецидива преступлений.
Таким образом, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что в действиях осужденной Б. отсутствует рецидив преступлений.
В этой связи, судебная коллегия в соответствии с требованиями п. 3 ст. 389.15 и п. 1 ч. 1 ст. 389.18 УПК РФ приговор суда изменила, исключив указание о наличие в действиях Б. рецидива преступлений со снижением назначенного осужденной наказания.
6. То обстоятельство, что к осужденному при наличии к тому законных оснований не был применен акт об амнистии, не может служить поводом для назначения ему наказания при последующем осуждении по совокупности приговоров.
Приговором Королевского городского суда П., ранее судимый - 22.04.2015 по ст. ст. 158 ч. 1, 119 ч. 1, с применением ст. 69 ч. 2 УК РФ, к наказанию в виде ограничения свободы на срок 6 месяцев, был осужден по ст. 158 ч. 1 (два преступления), 158 ч. 2 п. "в", 228 ч. 2 УК РФ, с применением ст. 69 ч. 3 УК РФ, к лишению свободы на срок 3 года 11 месяцев. На основании ст. 70 УК РФ, по совокупности приговоров, к наказанию, назначенному настоящим приговором, было частично присоединено неотбытое наказание по приговору от 22.04.2015 и окончательно было назначено наказание в виде лишения свободы на срок 4 года, с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
Однако суд первой инстанции оставил без внимания то обстоятельство, что после постановления первого приговора, 24 апреля 2015 года Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации было принято Постановление "Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов", в соответствии с п. п. 4 и 12 которого лица, осужденные к наказанию, не связанному с лишением свободы, подлежали освобождению от наказания со снятием судимости.
Поскольку П. по приговору от 22.04.2015 был осужден к наказанию, не связанному с лишением свободы, за преступления, совершенные до вступления в силу указанного акта об амнистии, он подпадал под его применение, при этом препятствий к освобождению П. от назначенного по предыдущему приговору наказания по делу не усматривалось.
При таких обстоятельствах судебная коллегия приговор в отношении П. изменила, исключив из него назначение осужденному наказания по правилам ст. 70 УК РФ и указание о наличии у П. судимости по приговору от 22.04.2015.
7. В соответствии с ч. 1 ст. 56 УК РФ наказание в виде лишения свободы не может быть назначено осужденному, впервые совершившего преступление небольшой тяжести, при отсутствии отягчающих обстоятельств.
Приговором Серпуховского городского суда С. был осужден к лишению свободы: по ст. 228 ч. 1 УК РФ на 1 год 3 месяца, по ст. ст. 30 ч. 3, 158 ч. 1 УК РФ на 4 месяца. На основании ст. 69 ч. 2 УК РФ путем частичного сложения наказаний окончательно ему было назначено лишение свободы на срок 1 год 4 месяца с отбыванием в ИК общего режима.
Согласно ст. 56 ч. 1 УК РФ лишение свободы может быть назначено лицу, впервые совершившему преступление небольшой тяжести, лишь при наличии отягчающих обстоятельств, предусмотренных ст. 63 УК РФ, за исключением преступлений, предусмотренных ст. 228 ч. 1, ст. 231 ч. 1 и ст. 233 УК РФ, или только если соответствующей статьей Особенной части УК РФ лишение свободы предусмотрено как единственный вид наказания.
Как установил суд апелляционной инстанции, обстоятельств, отягчающих наказание виновного, судом не установлено. При этом преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 158 УК РФ, относится к категории небольшой тяжести, а санкция данной статьи предусматривает наказание не только в виде лишения свободы, но и альтернативные виды наказания.
Поскольку С. за совершение преступления, предусмотренного ст. ст. 30 ч. 3, 158 ч. 1 УК РФ, не могло быть назначено наказание в виде лишения свободы, судебная коллегия пришла к выводу о необходимости изменить приговор с назначением более мягкого вида наказания за указанное преступление, а также со снижением окончательного наказания, назначенного по правилам ст. 69 ч. 2 УК РФ.
8. Вопрос о наличии в действиях лица состава преступления - незаконной перевозки без цели сбыта и об отграничении указанного состава преступления от незаконного хранения без цели сбыта наркотического средства или психотропного вещества или их аналогов во время поездки должен решаться в каждом конкретном случае с учетом направленности умысла, фактических обстоятельств перевозки, количества, размера, объема наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, места их нахождения, а также других обстоятельств дела.
Приговором Раменского городского суда Р. был осужден по ч. 2 ст. 228 УК РФ к лишению свободы на срок 3 года 5 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Р. был признан виновным в незаконном приобретении, хранении и перевозке без цели сбыта героина массой не менее 8,39 грамма.
В соответствии с руководящими разъяснениями, содержащимися в п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.06.2006 N 14 (в редакции от 30.06.2015) "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами", под незаконной перевозкой следует понимать умышленные действия лица, которое перемещает без цели сбыта наркотические средства, психотропные вещества или их аналоги, растения, содержащие наркотические средства или психотропные вещества, либо его части, содержащие наркотические средства или психотропные вещества из одного места в другое, в том числе в пределах одного и того же населенного пункта, совершенные с использованием любого вида транспорта или какого-либо объекта, применяемого в виде перевозочного средства, а также в нарушение общего порядка перевозки указанных средств и веществ, установленного статьей 21 Федерального закона "О наркотических средствах и психотропных веществах".
При этом следует иметь в виду, что незаконная перевозка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, может быть осуществлена с их сокрытием, в том числе в специально оборудованных тайниках в транспортном средстве, багаже и т.п.
Вопрос о наличии в действиях лица состава преступления - незаконной перевозки без цели сбыта и об отграничении указанного состава преступления от незаконного хранения без цели сбыта наркотического средства, психотропного вещества или их аналогов, растения, содержащего наркотические средства или психотропные вещества, либо его части, содержащей наркотические средства или психотропные вещества во время поездки должен решаться судом в каждом конкретном случае с учетом направленности умысла, фактических обстоятельств перевозки, количества, размера, объема наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, места их нахождения, а также других обстоятельств дела.
Как было установлено судом, Р. 15 апреля 2015 г. на своем личном автомобиле приехал из г. Раменское, где он постоянно проживает, в г. Москву, где незаконно приобрел для личного потребления наркотическое средство "героин", массой не менее 8,39 г, который затем незаконно хранил без цели сбыта в кармане одежды, надетой на нем, и с этим наркотическим средством на том же автомобиле вернулся в гор. Раменское, где в тот же день был задержан сотрудниками полиции.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что проезд Р. на автомобиле из г. Москвы до г. Раменское Московской области с наркотическим средством в указанном выше размере, приобретенном для личного потребления, и находящемся непосредственно при нем, полностью охватывается понятием "незаконного хранения" этого средства во время поездки.
Данная позиция суда апелляционной инстанции полностью согласуется с позицией Верховного Суда РФ, высказанной по конкретным уголовным делам и в Обзорах судебной практики (см., например, БВС РФ: 2000 г. N 11, с. 10; 2002 г. N 4, с. 12; 2003 г. N 9, с. 23; 2004 г. N 10, с. 24).
В этой связи судебная коллегия на основании п. 3 ст. 389.15 и п. 2 ст. 389.18 УПК РФ приговор в отношении Р. изменила, исключив из его осуждения по ст. 228 ч. 2 УК РФ квалифицирующий признак "незаконная перевозка наркотических средств" и смягчив назначенное ему наказание.
9. Окончательное наказание, назначаемое путем частичного или полного сложения, должно быть строже наиболее строгого из наказаний, назначенных за входящие в совокупность преступления.
Приговором Домодедовского городского суда К. была осуждена по ч. 3 ст. 159 УК РФ к лишению свободы на срок два года, по ч. 4 ст. 159 УК РФ к лишению свободы на срок четыре года. В соответствии со ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно ей было назначено лишение свободы на срок три года. В соответствии со ст. 73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком в 3 года, с возложением обязанностей, указанных в приговоре.
Согласно требованиям ч. 3 ст. 69 УК РФ если хотя бы одно из преступлений, совершенных по совокупности, является тяжким или особо тяжким преступлением, то окончательное наказание назначается путем частичного или полного сложения наказаний.
Поскольку оба преступления, совершенных К., являлись тяжкими, суд первой инстанции справедливо руководствовался положениями ч. 3 ст. 69 УК РФ, однако при этом нарушил принцип частичного сложения, который заключается в том, что к наиболее строгому наказанию частично прибавляются наказания, назначенные за другие преступления. Таким образом, по настоящему делу, окончательное наказание, назначенное К., должно было быть большим, чем четыре года лишения свободы.
На это обстоятельство было обращено внимание судей и в п. 52 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.2015 N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания", где, в частности, указано, что окончательное наказание, назначаемое путем частичного или полного сложения, должно быть строже наиболее строгого из наказаний, назначенных за входящие в совокупность преступления.
При таких обстоятельствах судебная коллегия приговор в отношении К. изменила и, согласившись с доводами апелляционного представления, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно назначила ей лишение свободы на срок четыре года один месяц. В остальной части, в том числе и относительно применения ст. 73 УК РФ, приговор в отношении К. был оставлен без изменения.
10. Заявление обвиняемого об отказе от защитника ввиду отсутствия средств на оплату услуг адвоката либо неявки в судебное заседание приглашенного им или назначенного ему адвоката, а также об отказе от услуг конкретного адвоката не может расцениваться как отказ от помощи защитника, предусмотренный статьей 52 УПК РФ.
Постановлением Клинского городского суда обвиняемому по ст. 126 ч. 2 п. п. "а, з" УК РФ В. был продлен срок содержания под стражей на 1 месяц 00 суток, а всего до 8 месяцев 00 суток, то есть до 4 октября 2015 г. включительно.
Проверив поступивший на апелляционное рассмотрение материал, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что постановление суда первой инстанции является незаконным и подлежит отмене по следующим основаниям.
В соответствии с п. 2 ст. 389.15 и п. 4 ч. 2 статьи 389.17 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебного решения судом апелляционной инстанции являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, к которым, в том числе, относится рассмотрение уголовного дела без участия защитника, если его участие является обязательным в соответствии с настоящим Кодексом, или с иным нарушением права обвиняемого пользоваться помощью защитника.
Как следовало из представленного на апелляционное рассмотрение материала, защиту В. на предварительном следствии осуществлял адвокат З., с которым обвиняемый заключил соответствующее соглашение.
31 августа 2015 г. в Клинский городской суд Московской области поступило ходатайство следователя о продлении срока содержания В. под стражей до 4 октября 2015 г. включительно.
Судебное заседание по данному ходатайству было назначено Клинским городским судом на 3 сентября 2015 г. и отложено на 4 сентября 2015 г. в связи с болезнью адвоката З. При этом В. было разъяснено, что в случае неявки адвоката З. в судебное заседание и отказа от адвоката Клинского филиала МОКА, назначенного в порядке статьи 51 УПК РФ по мотивам, не связанным с материальным положением, ходатайство следователя будет рассмотрено без участия защитника.
4 сентября 2015 г. от обвиняемого В. поступило ходатайство об отказе от услуг адвоката К., назначенного в порядке ст. 51 УПК РФ, в связи с наличием соглашения с адвокатом З., не явившимся в судебное заседание 4 сентября 2015 г. ввиду болезни.
Удовлетворив данное ходатайство обвиняемого, и, освободив защитника К. от участия в деле, суд рассмотрел вопрос о продлении срока содержания В. под стражей в отсутствие адвоката, ввиду того, что рассмотрение данного ходатайства следователя неоднократно откладывалось из-за болезни адвоката З., а обвиняемый в судебном заседании 4 сентября 2015 г. отказался от услуг назначенного защитника.
Однако указанный вывод суда противоречит положениям статьи 52 УПК РФ и позиции Верховного Суда РФ, выраженной в п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2015 г. N 29 "О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве", согласно которому участие защитника уголовном судопроизводстве обязательно, если обвиняемый не отказался от него в порядке, установленном статьей 52 УПК РФ. При разрешении заявления об отказе от защитника суду надлежит иметь в виду, что нежелание обвиняемого пользоваться помощью защитника должно быть выражено явно и недвусмысленно.
Заявление обвиняемого об отказе от защитника ввиду отсутствия средств на оплату услуг адвоката либо неявки в судебное заседание приглашенного им или назначенного ему адвоката, а также об отказе от услуг конкретного адвоката не может расцениваться как отказ от помощи защитника, предусмотренный статьей 52 УПК РФ.
Как следовало из заявления обвиняемого В. и его пояснений в суде апелляционной инстанции, он нуждался в помощи защитника при решении вопроса о продлении срока содержания под стражей, не имел возможности самостоятельно осуществлять свою защиту, ввиду отсутствия специального образования, отказался от услуг назначенного ему защитника К. только потому, что заключил соглашение с защитником З.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции посчитал, что Клинский городской суд неверно оценил заявление В. об отказе от услуг конкретного адвоката его нежеланием пользоваться помощью защитника, вследствие чего безмотивно освободил защитника К. от участия в судебном заседании, чем нарушил право обвиняемого на защиту при рассмотрении вопроса о продлении срока содержания под стражей.
В указанной ситуации суду первой инстанции следовало руководствоваться положениями ч. 2 ст. 52 УПК РФ, в соответствии с которыми отказ от защитника не является обязательным для суда.
Согласно ч. 1 статьи 389.22 УПК РФ допущенное судом нарушение уголовно-процессуального закона суд апелляционной инстанции признал неустранимым, в связи с чем состоявшееся решение, как незаконное и необоснованное, отменил, а ходатайство следователя о продлении срока содержания В. под стражей направил на новое судебное рассмотрение.
1. При рассмотрении жалобы на постановление по делу об административном правонарушении судье надлежит проверить все доводы жалобы, которые должны быть оговорены в судебном акте, вынесенном по результатам рассмотрения жалобы.
Постановлением мирового судьи 77 судебного участка Коломенского судебного района Московской области от 29 января 2015 г. З.Н.И. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ, и подвергнут наказанию в виде административного штрафа в размере 30000 рублей с лишением права управления транспортными средствами сроком на 1 год и 6 месяцев.
Решением судьи Коломенского городского суда Московской области постановление оставлено без изменения.
Как усматривается из материалов дела, основанием для привлечения З.Н.И. к административной ответственности, предусмотренной ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ, явилось то обстоятельство, что он 4 января 2015 г. в нарушение пункта 2.3.2 Правил дорожного движения РФ не выполнил законное требование инспектора ДПС о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения.
В силу ч. 6 ст. 27.12 КоАП РФ об административных правонарушениях медицинское освидетельствование на состояние опьянения и оформление его результатов осуществляются в порядке, установленном Правительством РФ.
Постановлением Правительства РФ от 26 июня 2008 г. N 475 утверждены Правила освидетельствования лица, которое управляет транспортным средством, на состояние алкогольного опьянения и оформления его результатов, направления указанного лица на медицинское освидетельствование на состояние опьянения, медицинского освидетельствования этого лица на состояние опьянения и оформления его результатов.
Из материалов дела следует, что достаточным основанием полагать, что З.Н.И. находился в состоянии опьянения, явилось наличие у него признаков опьянения, в связи с чем З.Н.И. был направлен на медицинское освидетельствование на состояние опьянения.
В соответствии с п. 16 указанных Правил определение состояния опьянения проводится в соответствии с нормативными правовыми актами Министерства здравоохранения РФ.
Приказом Минздрава РФ от 14 июля 2003 г. N 308 "О медицинском освидетельствовании на состояние опьянения" утверждена Инструкция по проведению медицинского освидетельствования на состояние опьянения лица, которое управляет транспортным средством, и заполнению учетной формы N 307/у "Акт медицинского освидетельствования на состояние опьянения лица, которое управляет транспортным средством" (приложение N 3) (далее - Инструкция).
П. 11 Инструкции установлено, что при освидетельствовании осуществляется исследование выдыхаемого воздуха на алкоголь. Результаты исследования выдыхаемого воздуха на наличие алкоголя заносятся в Акт.
В соответствии с п. 12 Инструкции проба биологического объекта для направления на химико-токсикологическое исследование с целью определения средств (веществ) или их метаболитов (за исключением алкоголя), вызвавших опьянение, отбирается при наличии клинических признаков опьянения и отрицательном результате определения алкоголя в выдыхаемом воздухе.
В силу п. 13 Инструкции в случае отказа освидетельствуемого от освидетельствования в Журнале делается запись "от освидетельствования отказался". В случае отказа освидетельствуемого от того или иного предусмотренного вида исследования в рамках проводимого освидетельствования, освидетельствование прекращается, Акт не заполняется, в протоколе о направлении на освидетельствование и в Журнале указывается "от освидетельствования отказался".
Согласно материалам дела законное требование инспектора ДПС о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения З.Н.И. не выполнил в медицинском учреждении.
В силу п. 8 ч. 2 ст. 30.6 КоАП РФ при рассмотрении жалобы на постановление по делу об административном правонарушении законность и обоснованность постановления проверяются на основании имеющихся в деле и дополнительно представленных материалов. При этом судья (вышестоящее должностное лицо) не связаны доводами жалобы и проверяют дело в полном объеме (ч. 3 ст. 30.6 КоАП РФ).
Исходя из положений ст. 26.11 и ч. 3 ст. 30.6 КоАП РФ, при рассмотрении жалобы на постановление по делу об административном правонарушении судье надлежит проверить все доводы жалобы, которые должны быть оговорены в судебном акте, вынесенном по результатам рассмотрения жалобы.
Между тем, защитник З.Н.И. в апелляционной жалобе утверждал, что исследование выдыхаемого воздуха на алкоголь при его освидетельствовании, медицинским работником не проводилось, что было предложено сдать биологический объект на анализ, без исследования выдыхаемого воздуха на алкоголь.
Исходя из положений ст. 26.11 и ч. 3 ст. 30.6 КоАП РФ, при рассмотрении жалобы на постановление по делу об административном правонарушении судье надлежит проверить все доводы жалобы, которые должны быть оговорены в судебном акте, вынесенном по результатам рассмотрения жалобы.
Вопреки требованиям КоАП РФ, вышеуказанный довод защитника судьей городского суда надлежащим образом проверен не был и не получил правовой оценки, не был вызван для допроса в качестве свидетеля врач, проводивший медицинское освидетельствование на состояние опьянения, а также сотрудник ГИБДД, направивший З.Н.И. на медицинское освидетельствование, не истребован журнал регистрации освидетельствования водителей на состояние опьянения, в мотивировочной части решения отсутствуют суждения, на основании каких доказательств, судья опровергает доводы защитника. Судьей не проверено, был ли нарушен порядок проведения медицинского освидетельствования на состояние опьянения в отношении З.Н.И.
Таким образом, судьей не выполнены в полном объеме требования ст. 24.1 КоАП РФ, что не позволило всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело.
При таких обстоятельствах решение судьи Коломенского городского суда Московской области от 04 марта 2015 г. отменено, дело возвращено в тот же суд на новое рассмотрение.
2. К обстоятельствам, имеющим значение для правильного разрешения дела об административном правонарушении, относится, в частности, установление лица, совершившего противоправные действия (бездействие), за которые КоАП РФ или законом субъекта РФ предусмотрена административная ответственность (пункт 2 статьи 26.1 КоАП РФ).
Постановлением ст. инспектора ОГИБДД ОМВД России по Солнечногорскому району Московской области от 7 июля 2015 г. юридическое лицо ГБУ МО М. привлечено к административной ответственности по ст. 12.34 КоАП РФ и подвергнуто наказанию в виде административного штрафа в размере 300 000 рублей.
Решением Солнечногорского городского суда Московской области от 20 июля 2015 г. постановление органа административной юрисдикции оставлено без изменения, жалоба ГБУ МО М. - без удовлетворения.
Решением судьи Московского областного суда от 10 сентября 2015 г. принятые по делу акты оставлены без изменения.
Статьей 12.34 КоАП РФ предусмотрена административная ответственность за несоблюдение требований по обеспечению безопасности дорожного движения при ремонте и содержании дорог, железнодорожных переездов или других дорожных сооружений либо непринятие мер по своевременному устранению помех в дорожном движении, запрещению или ограничению дорожного движения на отдельных участках дорог в случае, если пользование такими участками угрожает безопасности дорожного движения.
В соответствии со ст. 24.1 КоАП РФ, задачами производства по делам об административных правонарушениях являются всестороннее, полное, объективное и своевременное выяснение обстоятельств каждого дела, разрешение его в соответствии с законом.
Данные требования закона при рассмотрении дела об административном правонарушении в отношении ГБУ МО М. по ст. 12.34 КоАП РФ судьями двух инстанций не выполнены.
Из материалов дела следует, что 22 июня 2015 г. в 15 ч 50 м. инспектором ОГИБДД ОМВД России по Солнечногорскому району установлено, что ГБУ МО М. не выполнило требование по обеспечению безопасности дорожного движения и своевременному устранению помех в дорожном движении, выразившееся в том, что участке дороги 8 км + 576 м автодороги "Обухово - Рахманово - Троицкое" Солнечногорского района Московской области, отсутствует горизонтальная дорожная разметка 1.14.1, что является нарушением требований ГОСТ Р 50597-93 "Требования к эксплуатационному состоянию, допустимому по условиям обеспечения безопасности дорожного движения", тем самым создав угрозу безопасности дорожного движения.
По данному факту 24 июня 2015 г. должностным лицом органа административной юрисдикции был составлен протокол об административном правонарушении. Действия ГБУ МО М. квалифицированы по ст. 12.34 КоАП РФ.
К обстоятельствам, имеющим значение для правильного разрешения дела об административном правонарушении, относится, в частности установление лица, совершившего противоправные действия (бездействие), за которые КоАП РФ об административных правонарушениях или законом субъекта РФ предусмотрена административная ответственность (пункт 2 статьи 26.1 КоАП РФ).
По результатам рассмотрения жалобы, судьи двух инстанций пришли к выводу о доказанности вины ГБУ МО М. во вмененном ему правонарушении актом выявленных недостатков в содержании дорог от 22 июня 2015 г. и фототаблицей к нему, в которых зафиксированы выявленные недостатки, а также протоколом об административном правонарушении.
Оставляя без изменения постановление должностного лица органа административной юрисдикции, судьями двух инстанций не проверено, является ли ГБУ МО М. субъектом вмененного ему правонарушения.
Так, из материалов дела не следует, входит ли в обязанности ГБУ МО М. (на период вмененного правонарушения) осуществление дорожной деятельности в части содержания и ремонта автомобильных дорог на участке дороги 8 км + 576 м автодороги "Обухово - Рахманово - Троицкое" Солнечногорского района, и, если входит, то на основании чего.
В материалах дела отсутствуют учредительные документы ГБУ МО М., свидетельствующие о том, что учреждение осуществляет подготовку заявок, конкурсной документации, подготовку и заключение контрактов на выполнение заказа, в том числе по оказанию услуг по содержанию и ремонту автомобильных дорог, отсутствуют доказательства с кем заключен Государственный контракт по содержанию и текущему ремонту автомобильных дорог (на участке дороги 8 км + 576 м автодороги "Обухово - Рахманово - Троицкое") когда и на каких условиях.
Таким образом, судьями двух инстанций рассмотрено дело без соблюдения требований, предусмотренных ст. 24.1, 26.1 КоАП РФ, и без учета всех обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела, в связи с чем решение Солнечногорского городского суда Московской области от 20 июля 2015 г. и решение судьи Московского областного суда от 10 сентября 2015 г. отменены, а дело возвращено на новое рассмотрение в Солнечногорский городской суд Московской области.
3. Не допускается использование доказательств по делу об административном правонарушении, полученных с нарушением закона.
Постановлением мирового судьи 154 судебного участка Одинцовского судебного района Московской области от 03 июня 2015 г. П.Р.В. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ, и подвергнут наказанию в виде административного штрафа в размере 30 000 рублей с лишением права управления транспортными средствами сроком на 1 год 6 месяцев.
Решением Одинцовского городского суда постановление мирового судьи оставлено без изменения.
Как усматривается из материалов дела об административном правонарушении, 19 марта 2015 г. должностным лицом ДПС ОГИБДД МУ МВД России "Одинцовское" в отношении П.Р.В. составлен протокол об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ, согласно которому 19 марта 2015 г. в 10 ч. 10 мин. на 27 км. Можайского шоссе в г. Одинцово П.Р.В. в нарушение п. 2.7 ПДД РФ, управлял автомашиной, находясь в состоянии опьянения.
03 июня 2015 г. мировой судья судебного участка N 154 Одинцовского судебного района признал П.Р.В. виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ.
Исходя из ч. 1 ст. 1.6 КоАП РФ обеспечение законности при применении мер административного принуждения предполагает не только наличие законных оснований для применения административного наказания, но и соблюдение установленного законом порядка привлечения лица к административной ответственности.
Положениями ст. 26.2 КоАП РФ предусмотрено, что доказательствами по делу об административном правонарушении являются любые фактические данные, на основании которых судья, орган, должностное лицо, в производстве которых находится дело, устанавливают наличие или отсутствие события административного правонарушения, виновность лица, привлекаемого к административной ответственности, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела.
Эти данные устанавливаются протоколом об административном правонарушении, иными протоколами, предусмотренными КоАП РФ, объяснениями лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, показаниями потерпевшего, свидетелей, заключениями эксперта, иными документами, а также показаниями специальных технических средств, вещественными доказательствами.
Не допускается использование доказательств по делу об административном правонарушении, полученных с нарушением закона, в том числе доказательств, полученных при проведении проверки в ходе осуществления государственного контроля (надзора) и муниципального контроля.
В соответствии со ст. 25.8 КоАП РФ в качестве специалиста для участия в производстве по делу об административном правонарушении может быть привлечено любое не заинтересованное в исходе дела совершеннолетнее лицо, обладающее познаниями, необходимыми для оказания содействия в обнаружении, закреплении и изъятии доказательств, а также в применении технических средств.
В соответствии с ч. 2 ст. 25.12 КоАП РФ к участию в производстве по делу об административном правонарушении в качестве специалиста, эксперта и переводчика не допускаются лица в случае, если они состоят в родственных отношениях с лицом, привлекаемым к административной ответственности, потерпевшим, их законными представителями, защитником, представителем, прокурором, судьей, членом коллегиального органа или должностным лицом, в производстве которых находится данное дело, или если они ранее выступали в качестве иных участников производства по данному делу, а равно, если имеются основания считать этих лиц лично, прямо или косвенно, заинтересованными в исходе данного дела.
Согласно нормам КоАП РФ понятой является участником процесса.
Как усматривается из дела, медицинское освидетельствование на состояние опьянения в отношении П.Р.В. 19 марта 2015 г. проводила врач наркологического диспансера Московской области - М.
Однако, 19 марта 2015 г. при применении к П.Р.В. мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении в виде направления на медицинское освидетельствование на состояние опьянения врач М. принимала участие в качестве понятой и удостоверила факт совершения в ее присутствии процессуальных действий, их содержание и результаты в отношении лица, которому впоследствии провела медицинское освидетельствование на состояние опьянения, что ставит под сомнение факты, указанные М. в акте медицинского освидетельствования N 93 от 19 марта 2015 г. в отношении П.Р.В.
Данное обстоятельство позволяет прийти к выводу о том, что М. могла иметь заинтересованность в исходе дела, и в соответствии с требованиями ч. 2 ст. 25.12 КоАП РФ не должна быть допущена должностным лицом ОГИБДД в качестве специалиста по настоящему делу.
С учетом изложенного постановление мирового судьи 154 судебного участка Одинцовского судебного района Московской области от 03 июня 2015 г. и решение Одинцовского городского суда Московской области от 22 июля 2015 г. отменены.
Производство по данному делу об административном правонарушении прекращено на основании п. 4 ч. 2 ст. 30.17 КоАП РФ в связи с недоказанностью обстоятельств, на основании которых были вынесены состоявшиеся по делу судебные решения.
4. Дело об административном правонарушении рассматривается с участием лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении. В отсутствие указанного лица дело может быть рассмотрено лишь в случаях, если имеются данные о надлежащем извещении лица о месте и времени рассмотрения дела и если от лица не поступило ходатайство об отложении рассмотрения дела либо если такое ходатайство оставлено без удовлетворения.
Постановлением мирового судьи 38 судебного участка Домодедовского судебного района Московской области от 17 апреля 2015 г. Р.Н.П. признана виновной в совершении административного правонарушения, предусмотренного ст. 16.4 КоАП РФ, и ей назначено наказание в виде конфискации предметов административного правонарушения - денежных средств в размере 5 323 е. 51 ц.
Решением Домодедовского городского суда Московской области постановление мирового судьи оставлено без изменения.
Из материалов дела усматривается, что 16 июня 2015 г. защитник П. обратился с жалобой на указанное не вступившее в законную силу постановление мирового судьи судебного участка N 38 Домодедовского судебного района Московской области от 17 апреля 2015 г.
Согласно ч. 2 ст. 25.1 КоАП РФ дело об административном правонарушении рассматривается с участием лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении. В отсутствие указанного лица дело может быть рассмотрено лишь в случаях, если имеются данные о надлежащем извещении лица о месте и времени рассмотрения дела и если от лица не поступило ходатайство об отложении рассмотрения дела либо если такое ходатайство оставлено без удовлетворения.
В силу п. 4 ч. 2 ст. 30.6 КоАП РФ при рассмотрении жалобы на постановление по делу об административном правонарушении судья выясняет, извещены ли участники производства по делу в установленном порядке, а также причины их неявки, и принимает решение о рассмотрении жалобы в отсутствие указанных лиц либо об отложении рассмотрения жалобы.
Содержание приведенных норм свидетельствует о необходимости надлежащего извещения лица, привлекаемого к административной ответственности, о рассмотрении как дела об административном правонарушении, так и жалобы на постановление по такому делу.
Разрешая жалобу на постановление по делу об административном правонарушении, судья городского суда указал, что дело рассмотрено судьей в отсутствие Р.Н.П., с участием ее защитника.
Однако, в материалах дела отсутствуют данные об извещении Р.Н.П. о месте и времени рассмотрения жалобы. То обстоятельство, что в судебное заседание явился защитник Р.Н.П., не освобождало судью от обязанности известить саму Р.Н.П. и выяснить причины ее неявки в судебное заседание.
По смыслу ст. ст. 25.1, 25.5 и ст. 30.6 КоАП РФ судебный порядок рассмотрения дел об административных правонарушениях, а также жалоб на постановления по таким делам, подразумевает обязательное создание судьей, рассматривающим дело, условий, необходимых для осуществления права на защиту лицом, привлекаемым к административной ответственности.
При изложенных обстоятельствах решение судьи Домодедовского городского суда Московской области от 05 августа 2015 г. отменено, а дело - возвращено на новое рассмотрение в тот же суд.
1. Срок временного пребывания иностранного гражданина продлевается при выдаче ему разрешения на работу или патента либо при продлении срока действия разрешения на работу или патента.
Постановлением Одинцовского городского суда Московской области от 22 октября 2015 г. С. <...> г.р., уроженец и гражданин Республики Узбекистан, признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 18.8 КоАП РФ и ему назначено административное наказание в виде штрафа в доход государства в размере 5000 рублей с административным выдворением за пределы РФ в форме самостоятельного контролируемого выезда.
Не согласившись с постановлением суда, С. его обжаловал, просил отменить принятое судом решение в связи с тем, что у него имеется действующий патент, дающий ему право на продление пребывания на территории РФ.
Суд второй инстанции пришел к выводу о наличии оснований для отмены постановления по делу об административном правонарушении и прекращении производства по делу.
В соответствии с требованиями ст. 30.6 КоАП РФ, суд при рассмотрении жалобы на постановление по делу об административном правонарушении, проверяет на основании имеющихся и дополнительно представленных материалов законность и обоснованность вынесенного постановления, при этом судья, вышестоящее должностное лицо не связаны доводами жалобы и проверяют дело в полном объеме.
Согласно ст. ст. 26.2, 26.11 КоАП РФ судья устанавливает наличие или отсутствие события административного правонарушения, виновность лица в его совершении на основании доказательств, оценка которых производится на основании всестороннего, полного и объективного исследования всех обстоятельств дела в совокупности. Никакие доказательства не могут иметь заранее установленную силу.
Однако, при рассмотрении настоящего дела указанные требования закона не выполнены.
Из материалов дела усматривается, что 21 октября 2015 г. в 07 ч при проведении проверки режима пребывания иностранных граждан на территории РФ, по адресу: Московская область, Одинцовский район, р.п. Новоивановское, д. Б. установлено, что гражданин Р. Узбекистан С., прибывший на территорию РФ 16 февраля 2015 г., находился на территории Московской области с нарушением режима пребывания иностранного гражданина на территории РФ, выразившегося в уклонении от выезда за пределы РФ по окончании срока пребывания, чем нарушил требования ст. 5 ФЗ РФ от 25.07.2002 г. "О правовом положении иностранных граждан в РФ" N 115-ФЗ.
По данному факту в отношении иностранного гражданина возбуждено производство по делу об административном правонарушении по ч. 3 ст. 18.8 КоАП РФ, которой предусматривается ответственность за нарушение иностранным гражданином или лицом без гражданства правил въезда в Российскую Федерацию либо режима пребывания (проживания) в Российской Федерации, совершенные в городе федерального значения Москве или Санкт-Петербурге либо в Московской или Ленинградской области.
Признавая С. виновным, городской суд пришел к выводу, что иностранный гражданин нарушал режим пребывания и незаконно находился на территории РФ, поскольку уклонился от выезда из РФ по истечении определенного срока пребывания.
Делая вывод о доказанности вины С. об уклонении от выезда и незаконности его пребывания на территории РФ, городской суд исходил из того, что факт данного административного правонарушения подтверждается материалами дела.
Вместе с тем в соответствии с положениями ч. 4, 5 ст. 5, ч. 5 ст. 13.3 Федерального закона от 25.07.2002 г. N 115-ФЗ "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации", иностранный гражданин при наличии у него действующего патента и оплаченного налога, находится на территории РФ на законных основаниях.
Статьей 5 Федерального закона от 25.07.2002 г. N 115-ФЗ "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации", срок временного пребывания иностранного гражданина продлевается при выдаче иностранному гражданину разрешения на работу или патента либо при продлении срока действия разрешения на работу или патента в соответствии со ст. 13, 13.3 настоящего Федерального закона.
Согласно ст. 13.3 приведенного Закона срок патент выдается иностранному гражданину на срок от одного до двенадцати месяцев. Срок действия патента может неоднократно продлеваться на период от одного месяца. При этом общий срок действия патента с учетом продлений не может составлять более двенадцати месяцев со дня выдачи патента. Срок действия патента считается продленным на период, за который уплачен налог на доходы физических лиц в виде фиксированного авансового платежа. В этом случае обращение в территориальные органы федерального органа исполнительной власти в сфере миграции не требуется.
В ином случае срок действия патента прекращается со дня, следующего за последним днем периода, за который уплачен налог на доходы физических лиц в виде фиксированного авансового платежа.
В Московском областном суде С. представил подлинник паспорта с отметками о въезде на территорию РФ 27 мая 2015 г., патент, выданный 30 июня 2015 г. УФМС России по Московской области, с квитанциями об оплате, миграционную карту с отрывной частью уведомления о постановке на учет, а также дал показания о том, что до истечения срока пребывания на территории РФ, он обратился в УФМС с заявлением о выдаче патента, который был им получен 30 июня 2015 г.
Таким образом, городским судом при рассмотрении дела по существу сделан неправильный вывод о том, что С. въехал на территорию РФ 16 февраля 2015 г. и находился на территории РФ по состоянию на 22 октября 2015 г. на незаконных основаниях. Наоборот, указанное обстоятельство по надлежащему оформлению патента и его оплата подтверждают законность нахождения С. на территории РФ на момент его задержания 21 октября 2015 г., что свидетельствует об отсутствии события инкриминируемого ему правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 18.8 КоАП РФ.
При таких обстоятельствах вывод суда о том, что С. уклонился от выезда из РФ по истечении срока пребывания, является неправомерным.
С учетом изложенного постановление городского суда отменено, производство по делу об административном правонарушении в отношении С. прекращено на основании п. 1 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ в связи с отсутствием события административного правонарушения.
2. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях не предусматривает возможности подачи одной жалобы на постановления, вынесенные по разным делам об административных правонарушениях.
Определением Сергиево-Посадского городского суда Московской области от 29 октября 2015 г. Акционерному обществу Х. отказано в принятии к производству жалобы и возвращена без рассмотрения жалоба, поданная с процессуальным нарушением на три постановления N 20-243 (з)/2015, 20-244 (з)/2015, 20-245 (з)/2015, вынесенные 14 октября 2015 г. заместителем начальника Сергиево-Посадского межрайонного отдела Управления Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору по г. Москва, Московской и Тульской областям по делам об административных правонарушениях, предусмотренных ч. 2 ст. 8.7 КоАП РФ, в отношении юридического лица АО Х. в связи с тем, что при производстве по делу об административном правонарушении объединение дел в порядке ст. 30.6 КоАП РФ невозможно, и заявителю необходимо подавать отдельную жалобу по каждому из обжалуемых постановлений.
Не согласившись с определением суда, представитель юридического лица его обжаловал и просил отменить, указывая, что данным определением нарушено право на обжалование постановлений по делу об административном правонарушении.
Суд второй инстанции оснований к отмене определения не установил.
Статьей 30.1 КоАП РФ определено, что постановление по делу об административном правонарушении, вынесенное должностным лицом может быть обжаловано лицами, указанными в статьях 25.1 - 25.5.1 КоАП РФ в вышестоящий орган, вышестоящему должностному лицу либо в районный суд по месту рассмотрения дела. Согласно ч. 1 ст. 30.3 КоАП РФ жалоба на постановление по делу об административном правонарушении может быть подана в течение десяти суток со дня вручения или получения копии постановления.
При этом Кодекс РФ об административных правонарушениях не предусматривает возможности подачи одной жалобы на постановления, вынесенные по разным делам об административных правонарушениях.
В соответствии со ст. 1.2 КоАП РФ задачами законодательства об административных правонарушениях являются защита личности, охрана прав и свобод человека и гражданина. Следовательно, для выполнения судом поставленных задач содержание жалобы на постановление (решение) по делу об административном правонарушении должно быть таково, чтобы можно было установить, чьи именно права и каким образом нарушены. В частности, применительно к конкретному случаю законодательством не предусмотрено одновременное обжалование трех постановлений посредством одной жалобы.
Действующим процессуальным законодательством определено, что дело об административном правонарушении возбуждается в отношении конкретного лица, по факту совершения определенного противоправного деяния и соединение дел в одно производство и вынесение одного решения при пересмотре дела об административном правонарушении в связи с подачей жалобы в порядке, определенном главой 30 КоАП РФ, законом не предусмотрено.
Кроме того, содержание указанной жалобы не предоставляет возможность суду для всестороннего и полного рассмотрения вопроса и защиты прав и свобод человека и гражданина.
При таких обстоятельствах суд второй инстанции согласился с позицией городского суда о том, что, применительно к конкретному случаю одновременное обжалование трех постановлений посредством одной жалобы является основанием к отказу в принятии дела к производству и возврату ее заявителю.
3. Обстоятельства вынесения постановления по делу об административном правонарушении без составления протокола и соблюдение процессуальных требований, предусмотренных КоАП РФ и регламентирующих порядок привлечения лица к административной ответственности, городским судом не проверен, что является основанием для отмены принятого городским судом решения. Законом возможность замены в деле подлинных процессуальных документов их копиями не предусмотрена.
Постановлением инспектора ОГИБДД УМВД России по г.о. Химки Московской области от 22 декабря 2014 г. Я. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 12.14 КоАП РФ, и ему назначено наказание в виде административного штрафа в размере 500 рублей.
Решением заместителя начальника ОГИБДД УМВД России по г.о. Химки Московской области от 15 января 2015 г. постановление инспектора ОГИБДД УМВД России по г.о. Химки Московской области от 22 декабря 2014 г. оставлено без изменения, жалоба Я.Н.П. - без удовлетворения.
Решением Химкинского городского суда Московской области от 27 мая 2015 г. вышеуказанные постановление и решение должностных лиц оставлены без изменения, в удовлетворении жалобы отказано.
Не согласившись с решением городского суда, Я.Н.П. его обжаловал, ссылаясь на процессуальные нарушения по данному делу, и на то, что судом не выяснены все обстоятельства по делу.
Суд второй инстанции пришел к выводу об отмене решения по делу об административном правонарушении, с направлением дела на новое рассмотрение по следующим основаниям.
В соответствии с требованиями ст. 30.6 КоАП РФ, суд, при рассмотрении жалобы на постановление по делу об административном правонарушении, проверяет на основании имеющихся и дополнительно представленных материалов законность и обоснованность вынесенного постановления.
Проводимые в рамках дела процессуальные действия регламентированы соответствующими нормами процессуального права, закрепленными в КоАП РФ. О проведении каждого такого действия составляется определенный процессуальный акт, являющийся доказательством по делу и неотъемлемой частью дела об административном правонарушении. Протокол об административном правонарушении, иные протоколы, предусмотренные КоАП РФ, объяснения лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, показания потерпевшего, свидетелей, заключения эксперта, иные документы, а также показания специальных технических средств, полученные в ходе расследования дела, являются фактическими данными, на основании которых судья, орган, должностное лицо, в производстве которых находится дело, устанавливают наличие или отсутствие события административного правонарушения, виновность лица, привлекаемого к административной ответственности, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, т.е. являются доказательствами (ст. 26.2 КоАП РФ).
Законом возможность замены в деле подлинных процессуальных документов их копиями не предусмотрена.
Таким образом, все доказательства, добытые в ходе расследования и рассмотрения дела об административном правонарушении, должны находиться в материалах дела, и не подлежат изъятию из него.
В данном деле об административном правонарушении отсутствуют подлинные доказательства, на основании которых суд пришел к выводу о законности и обоснованности постановления и решения должностных лиц, в частности, решение заместителя начальника ОГИБДД УМВД России по г.о. Химки Московской области от 15 января 2015 г.
При таких обстоятельствах решение городского суда вынесено без изучения доказательств по делу, с нарушением требований процессуального законодательства (п. 8 ч. 2 ст. 30.6 КоАП РФ). Данное процессуальное нарушение является существенным, влекущим отмену судебного решения.
Кроме того, суд второй инстанции не согласился с решением городского суда в связи с тем, что при рассмотрении данного дела городским судом были не проверены обстоятельства дела в части соблюдения процедуры привлечения лица к административной ответственности и не учтено следующее.
Положениями ч. 1 ст. 28.6 КоАП РФ установлено, что в случае, если при совершении физическим лицом административного правонарушения назначается административное наказание в виде предупреждения или административного штрафа, протокол об административном правонарушении не составляется, а уполномоченным на то должностным лицом на месте совершения административного правонарушения выносится постановление по делу об административном правонарушении о назначении административного наказания в виде предупреждения или административного штрафа в порядке, предусмотренном ст. 29.10 настоящего Кодекса. Копия постановления по делу об административном правонарушении вручается под расписку лицу, в отношении которого оно вынесено, а также потерпевшему по его просьбе.
В соответствии с ч. 2 ст. 28.6 КоАП РФ в случае, если лицо, в отношении которого возбуждено дело об административном правонарушении, оспаривает наличие события административного правонарушения и (или) назначенное ему административное наказание, составляется протокол об административном правонарушении.
Анализ указанных норм закона, а также положений главы 29 КоАП РФ в их взаимосвязи показывает, что на месте совершения физическим лицом административного правонарушения наложение административного штрафа может иметь место лишь в случае, если это лицо не оспаривало наличия события административного правонарушения и (или) назначенное ему административное наказание.
В иных случаях производство по делу об административном правонарушении после составления протокола об административном правонарушении должно осуществляться по правилам, установленным главой 29 КоАП РФ, что предполагает обеспечение возможности привлекаемому к административной ответственности лицу реализовать свои процессуальные права, предусмотренные статьей 25.1 КоАП РФ, другими нормами административного законодательства.
Учитывая закрепленное в ч. 2 ст. 28.6 КоАП РФ право лица оспорить событие правонарушения при вынесении постановления в стадии возбуждения дела об административном правонарушении, в последующем данное лицо утрачивает право оспорить событие административного правонарушения по причине отсутствия в постановлении по делу об административном правонарушении указаний на доказательства его совершения.
Согласно пункту 120 Административного регламента одним из оснований вынесения постановления по делу об административном правонарушении является назначение сотрудником на месте совершения административного правонарушения административного наказания в виде предупреждения или административного штрафа.
В соответствии с пунктом 121 Административного регламента, если лицо на месте совершения административного правонарушения после возбуждения дела об административном правонарушении, в том числе с момента вынесения в отношении его постановления по делу об административном правонарушении о назначении административного наказания в виде предупреждения или административного штрафа, оспаривает наличие события административного правонарушения или назначенное ему административное наказание, отказываясь от соответствующей подписи в постановлении, составляется протокол об административном правонарушении (абзац 3 пункта 109 настоящего Административного регламента).
Пунктом 109 Административного регламента предусмотрено, что одним из оснований составления протокола об административном правонарушении является оспаривание лицом, в отношении которого возбуждено дело, наличия события административного правонарушения и (или) назначенного ему административного наказания (абзац 3). Протокол об административном правонарушении, составленный после назначения административного наказания, оспариваемого лицом, в отношении которого возбуждено дело об административном правонарушении, приобщается к соответствующему постановлению (пункт 121 настоящего Административного регламента), которое может быть обжаловано в порядке, предусмотренном главой 30 КоАП РФ (абзац 8).
Из представленного в материалы дела объяснения Я.Н.П. и иных материалов дела усматривается, что последний не был согласен с вмененным ему в вину административным правонарушением.
Аналогичные обстоятельства в части несогласия Я.Н.П. с привлечением его к ответственности усматриваются из его жалобы, поданной вышестоящему должностному лицу 23 декабря 2014 г.
Таким образом, обстоятельства вынесения в отношении Я.Н.П. постановления по делу об административном правонарушении без составления протокола и порядок соблюдения вышеприведенных процессуальных требований, предусмотренных КоАП РФ и регламентирующих порядок привлечения лица к административной ответственности, городским судом не проверен, что также является основанием для отмены принятого городским судом решения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "BANKLAW.RU | Банки и банковские операции (банковское дело)" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
"БЮЛЛЕТЕНЬ СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА ЗА IV КВАРТАЛ 2015 ГОДА"
Разделы:Банковский кредит; Банковские операции
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
МОСКОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
БЮЛЛЕТЕНЬ
СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ЗА IV КВАРТАЛ 2015 ГОДА
СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ И ДЕЛАМ,
ВЫТЕКАЮЩИМ ИЗ ПУБЛИЧНЫХ ОТНОШЕНИЙ
ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ И ДЕЛАМ,
ВЫТЕКАЮЩИМ ИЗ ПУБЛИЧНЫХ ОТНОШЕНИЙ
КАССАЦИОННАЯ ПРАКТИКА
1. Если договором об ипотеке не предусмотрено иное, при ипотеке земельного участка право залога распространяется также на находящиеся или строящиеся на земельном участке здание или сооружение залогодателя.
Банк обратился с иском к Г. об обращении взыскания на заложенное имущество, ссылаясь на то, что в 2007 г. между ними был заключен кредитный договор и ответчику предоставлен заем на потребительские цели на срок до 2010 г. В обеспечение исполнения обязательств по кредитному договору заемщик предоставил в залог Банку принадлежащий ему земельный участок, на котором на момент заключения договора залога (ипотеки) находился жилой дом в стадии строительства.
Заочным решением суда в 2010 г. с Г. взыскана задолженность по кредитному договору и обращено взыскание на земельный участок, являющийся предметом залога. В 2013 г. в отношении должника Г. возбуждено исполнительное производство. В ходе совершения исполнительных действий судебным приставом-исполнителем обнаружен жилой дом площадью 156,7 кв. м, расположенный на указанном земельном участке, и установлен запрет на отчуждение данного дома. Банк просил обратить взыскание на земельный участок и расположенный на нем жилой дом на основании ст. 349 ГК РФ.
Решением Одинцовского городского суда Московской области от 26 июня 2014 г. иск удовлетворен.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 06 апреля 2015 г. решение суда отменено, по делу постановлено новое решение об отказе в иске.
Президиум указал на существенные нарушения норм материального и процессуального права, допущенные судом апелляционной инстанции.
Удовлетворяя требования Банка, суд первой инстанции руководствовался п. 1 ст. 64 и ст. 65 Федерального закона "Об ипотеке (залоге недвижимости)" и пришел к выводу, что при ипотеке земельного участка право залога распространяется также на находящиеся или строящиеся на земельном участке здание или сооружение залогодателя, если иное не предусмотрено договором об ипотеке. Поскольку спорный жилой дом расположен на земельном участке, находящемся в ипотеке у Банка, то в силу закона он также является предметом залога, т.к. в договоре об ипотеке отсутствует условие о том, что находящиеся на земельном участке здания и сооружения предметом залога не являются.
Отменяя решение суда первой инстанции и принимая по делу новое решение об отказе в иске, судебная коллегия исходила из того, что спорный дом является единственным местом жительства должника и членов его семьи, которые зарегистрированы по месту жительства, в связи с чем в силу абз. 1 п. 1 ст. 446 ГПК РФ на него не может быть обращено взыскание.
Между тем, выводы суда апелляционной инстанции противоречат положениям п. 1 ст. 64 ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)", установившей, что если договором об ипотеке не предусмотрено иное, при ипотеке земельного участка право залога распространяется также на находящиеся или строящиеся на земельном участке здание или сооружение залогодателя.
В договоре залога (ипотеки), заключенном между Банком и Г., отсутствует условие о том, что находящиеся или строящиеся на земельном участке и принадлежащие залогодателю здания или сооружения предметом залога не являются. Следовательно, с момента регистрации права собственности Г. на дом, возведенный на заложенном земельном участке, у Банка возникло право залога на данное недвижимое имущество в силу прямого указания закона, в связи с чем в силу ст. 50 ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)" и ст. 349 ГК РФ на него может быть обращено взыскание.
Ссылка судебной коллегии на положения п. 1 ст. 446 ГПК РФ несостоятельна, поскольку абзац 2 п. 1 содержит исключение из общего правила о недопустимости обращения взыскания на жилое помещение, являющееся единственным местом жительства для должника и членов его семьи, и допускает в отношении имущества, являющегося предметом ипотеки, возможность обращения взыскания в соответствии с законодательством об ипотеке.
Допущенные судебной коллегией нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и оставления в силе решения суда первой инстанции.
Постановление президиума
N 499 от 14 октября 2015 года
N 499 от 14 октября 2015 года
2. Размер неустойки и штрафа, заявленный к взысканию потребителем, может быть снижен судом на основании статьи 333 ГК РФ только при наличии соответствующего мотивированного ходатайства со стороны ответчика.
С. обратился с иском о взыскании с ЗАО "СУ N 155" неустойки за нарушение срока передачи объекта недвижимости, согласованного в договоре об участии в долевом строительстве многоквартирного дома, компенсации морального вреда и штрафа за нарушение прав потребителя.
В суд первой инстанции стороны не явились, истец просил рассмотреть дело в его отсутствие, иск поддержал, ответчик возражений на иск не представил.
Заочным решением Одинцовского городского суда Московской области от 12 декабря 2014 г. иск удовлетворен частично и в пользу С. взыскана неустойка за просрочку исполнения договора в сумме 100 000 руб., компенсация морального вреда - 2 000 руб., штраф за нарушение прав потребителя - 5 000 руб., в остальной части иска отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 25 мая 2015 г. решение суда оставлено без изменения.
Президиум указал на допущенные судами нарушения норм материального и процессуального права.
Судом установлено, что согласованный в договоре срок передачи квартиры истцу нарушен на 280 дней.
Суд, применив положения ст. 6 ФЗ N 214-ФЗ от 30 декабря 2004 г. "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты РФ", п. 6 ст. 13 Закона РФ "О защите прав потребителей, счел возможным на основании ст. 333 ГК РФ уменьшить неустойку за нарушение сроков исполнения договора, с 559 938,92 руб. до 100 000 руб., соответственно был уменьшен размер компенсации морального вреда и штрафа.
По смыслу названных норм права, с учетом п. 2 ст. 1, ст. 9 ГК РФ, указывающих, что выбор способа защиты нарушенного права является прерогативой стороны и суд не вправе с учетом принципа равенства участников процессуальных правоотношений и состязательности сторон (ст. 12 ГПК РФ) устанавливать, какой способ защиты нарушенного права должна избрать сторона для защиты своих прав, размер неустойки и штрафа может быть снижен судом на основании ст. 333 ГК РФ только при наличии соответствующего заявления со стороны ответчика.
При этом ответчик должен представить доказательства явной несоразмерности неустойки и штрафа последствиям нарушения обязательства, в частности, что возможный размер убытков кредитора, которые могли возникнуть вследствие нарушения обязательства, значительно ниже начисленной неустойки и штрафа. Кредитор для опровержения такого заявления вправе представить доводы, подтверждающие соразмерность неустойки и штрафа последствиям нарушения обязательства.
Снижение размера неустойки и штрафа не должно вести к необоснованному освобождению должника от ответственности за просрочку исполнения обязательства и ответственности за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя.
Разъяснения о порядке применения ст. 333 ГК РФ и о размере компенсации морального вреда даны Верховным Судом РФ в пунктах 34 и 45 Постановления Пленума от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей".
Из материалов дела усматривается, что ответчик в судебных заседаниях суда первой и апелляционной инстанций не присутствовал, о снижении размера подлежащих взысканию неустойки и штрафа не заявлял.
Кроме того, в решении суда не приведено мотивов в обоснование вывода о допустимости уменьшения размеров пени и штрафа, исключительности данного случая, не указано, в чем заключается явная несоразмерность неустоек, определенных законом, являющаяся единственным основанием для применения положений ст. 333 ГК РФ, последствиям нарушения обязательств.
С учетом компенсационного характера гражданско-правовой ответственности под соразмерностью суммы неустойки последствиям нарушения обязательства ГК РФ предполагает выплату кредитору такой компенсации его потерь, которая будет адекватна и соизмерима с нарушенным интересом.
Не мотивированы, применительно к положениям ст. 1101 ГК РФ и приведенным разъяснениям Верховного Суда РФ, и выводы суда о размере взысканной компенсации морального вреда.
Указанная судом длительность просрочки не может являться самостоятельным и достаточным основанием для снижения неустойки и подлежит учету наряду с иными обстоятельствами, определяющими критерии соразмерности неустойки объему нарушенного права. Тем более, данное обстоятельство не может иметь определяющее значение при решении вопроса о размере компенсации морального вреда.
Не содержится соответствующих мотивов и в определении суда апелляционной инстанции, указавшего на обоснованность выводов суда о снижении размеров неустоек и об установлении размера компенсации морального вреда.
Допущенные судом нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.
Постановление президиума
N 512 от 21 октября 2015 года
N 512 от 21 октября 2015 года
3. В случае полной гибели, утраты застрахованного имущества и отказа выгодоприобретателя от своих прав на указанное имущество в пользу страховщика страхователю выплачивается страховое возмещение в размере полной страховой суммы.
С. обратился с иском к ООО "Росгосстрах" о взыскании недоплаченного страхового возмещения в размере 140 000 руб., неустойки - 214 400 руб., компенсации морального вреда - 10 000 руб., штрафа в размере 50% от присужденной судом суммы и судебных расходов.
Мотивировал требования тем, что заключил с ответчиком договор добровольного страхования автомобиля по риску КАСКО (ущерб + хищение), страховое возмещение установлено в пределах 7 000 000 руб. В период действия договора автомобиль был похищен. Ответчик неправомерно выплатил страховое возмещение в размере 6 860 000 руб., т.е. за вычетом амортизационного износа.
Решением Люберецкого городского суда Московской области от 13 августа 2014 г. иск удовлетворен частично: в пользу С. взыскано страховое возмещение - 140 000 руб., неустойка - 5000 руб., компенсация морального вреда - 2000 руб., расходы по оплате услуг представителя - 8000 руб., расходы по оформлению доверенности - 2800 руб., штраф - 20 000 руб.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 23 марта 2015 г. решение суда отменено, постановлено новое решение об отказе в иске.
Президиум указал на допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального и процессуального права.
Отменяя решение суда первой инстанции и принимая решение об отказе в иске, суд апелляционной инстанции руководствовался п. 13.2 Приложения N 1 к Правилам добровольного страхования транспортных средств и спецтехники N 171 от 1 сентября 2008 г., утвержденных ООО "Росгосстрах", и исходил из того, что по риску "Хищение" размер страховой выплаты определяется из страховой суммы, установленной в договоре страхования, за вычетом амортизационного износа транспортного средства за период действия договора страхования, если иное не предусмотрено договором страхования. На дату наступления страхового случая сумма страхового возмещения за вычетом амортизационного износа составила 6 860 000 руб., которая и была выплачена истцу.
Данный вывод судебной коллегии противоречит п. 5 ст. 10 Закона РФ от 27 ноября 1992 г. N 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации", установившему, что в случае утраты, гибели застрахованного имущества страхователь, выгодоприобретатель вправе отказаться от своих прав на него в пользу страховщика в целях получения от него страховой выплаты (страхового возмещения) в размере полной страховой суммы.
Согласно разъяснению, содержащемуся в п. 38 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. N 20 "О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан", в случае полной гибели имущества, т.е. при полном его уничтожении либо таком повреждении, когда оно не подлежит восстановлению, страхователю выплачивается страховое возмещение в размере полной страховой суммы в соответствии с п. 5 ст. 10 Закона об организации страхового дела (абандон).
Таким образом, в силу императивной нормы закона в случае полной гибели, утраты застрахованного имущества и отказа выгодоприобретателя от своих прав на указанное имущество в пользу страховщика страхователю выплачивается страховое возмещение в размере полной страховой суммы.
С учетом положений п. 1 ст. 422 ГК РФ, условие договора добровольного страхования транспортного средства о том, что при полной гибели, утрате, в том числе в результате хищения, транспортного средства страховая выплата определяется с учетом износа деталей поврежденного имущества, не подлежало применению, как противоречащее императивной норме, содержащейся в п. 5 ст. 10 Закона об организации страхового дела.
Допущенные судебной коллегией существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.
Постановление президиума
N 514 от 21 октября 2015 года
N 514 от 21 октября 2015 года
4. При применении абзаца 10 пункта 1 статьи 127 Семейного Кодекса РФ к лицам, имевшим судимость за преступления, указанные в данном законоположении, (за исключением относящихся к категориям тяжких и особо тяжких преступлений, а также преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности независимо от степени тяжести), суд не вправе формально отказать им в установлении усыновления и должен рассмотреть вопрос о возможности такового по существу.
Б-ны обратились с заявлением о признании незаконным заключения районного управления опеки и попечительства Министерства образования Московской области, которым им отказано в возможности быть усыновителями по тому основанию, что Б-н в 1995 г. привлекался к уголовной ответственности за преступление против здоровья населения, общественного порядка и общественной безопасности. По мнению заявителей данное заключение нарушает их права и свободы, создает препятствие к созданию полноценной семьи.
Решением Одинцовского городского суда Московской области от 18 ноября 2014 г. в удовлетворении заявления отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Московского областного суда от 18 февраля 2015 г. решение суда оставлено без изменения.
Президиум указал на допущенные судами существенные нарушения норм материального права.
Судом установлено, что приговором Наро-Фоминского городского суда Московской области от 1995 г. Б-н был осужден условно за совершение преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 211 УК РСФСР (нарушение правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств лицом, управляющим транспортным средством, повлекшее смерть потерпевшего). В соответствии с актом об амнистии, в связи с 50-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов, от основного и дополнительного наказания Б. был освобожден.
Отказывая Б-ным в удовлетворении заявления, суд исходил из того, что Б-н освобожден от наказания по нереабилитирующим основаниям, совершенное им преступление на момент привлечения к уголовной ответственности относилось к преступлениям против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения (глава 10 УК РСФСР), а абз. 10 п. 1 ст. 127 СК РФ содержит запрет на усыновление детей лицами, имевшими судимость за указанные преступления.
Соглашаясь с решением суда первой инстанции, судебная коллегия указала также на отсутствие доказательств, подтверждающих, что последующее поведение Б-на дает основание для вывода о его способности обеспечить полноценное физическое, духовное и нравственное развитие усыновляемого ребенка, с которым каких-либо фактически сложившихся отношений у заявителей не имеется.
Приведенные выводы суда основаны на неправильном применении норм материального права и сделаны без учета правовой позиции, закрепленной в Постановлении Конституционного Суда РФ от 31 января 2014 г. N 1-П, в соответствии с которой абз. 10 п. 1 ст. 127 Семейного кодекса РФ признан не соответствующим Конституции РФ в той мере, в какой предусмотренный им запрет на усыновление детей распространяется на лиц, имевших судимость за указанные в данном законоположении преступления (за исключением относящихся к категориям тяжких и особо тяжких преступлений, а также преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности независимо от степени тяжести), либо лиц, уголовное преследование в отношении которых в связи с преступлениями, не относящимися к категориям тяжких и особо тяжких, а также преступлениям против половой неприкосновенности и половой свободы личности, было прекращено по нереабилитирующим основаниям, - постольку, поскольку в силу безусловного характера данного запрета суд при рассмотрении дел об установлении усыновления, в том числе в случаях, когда потенциальный усыновитель (при наличии фактически сложившихся между ним и ребенком отношений и с учетом характера совершенного им или вменявшегося ему деяния) способен обеспечить полноценное физическое, духовное и нравственное развитие усыновляемого ребенка без риска подвергнуть опасности его психику и здоровье, не правомочен принимать во внимание обстоятельства совершенного преступления, срок, прошедший с момента его совершения, форму вины, обстоятельства, характеризующие личность, в том числе поведение лица после совершения преступления, а также существенные для дела обстоятельства.
Президиум указал, что судами при вынесении решения также не принято во внимание, что Б-ным совершено неосторожное преступление, с момента привлечения к уголовной ответственности прошло 20 лет, при назначении ему наказания учитывались положительные данные о личности, совершение преступления впервые, его раскаяние, возмещение причиненного ущерба, а также мнение потерпевшей, которая не желала строгого наказания для подсудимого.
Кроме того, уголовная ответственность за аналогичное преступление в настоящее время предусмотрена ст. 264 УК РФ, которая по объекту преступной направленности относится к преступлениям против безопасности дорожного движения и эксплуатации транспорта (глава 27 УК РФ от 13.06.1996 г. N 63-ФЗ).
Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в Постановлении N 19-П от 18 июля 2013 г., в силу закрепленных Конституцией РФ принципов справедливости, юридического равенства и конституционной законности правоприменительные органы, в том числе суды, не могут не учитывать волю федерального законодателя, выраженную в новом уголовном законе, устраняющем или смягчающем уголовную ответственность, т.е. являющемся актом, который по новому определяет характер и степень общественной опасности тех или иных преступлений и правовой статус лиц, их совершивших. Соответственно, воля федерального законодателя должна учитываться и при применении иных, помимо уголовного, законов, предусматривающих правовые последствия совершения лицом уголовно наказуемого деяния.
В связи с этим вывод суда о том, что совершенное Б-ным преступление в настоящее время относится к преступлениям против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения, нельзя признать правильным.
Нельзя согласиться и с выводом суда апелляционной инстанции об отсутствии у заявителей каких-либо фактически сложившихся отношений с будущим ребенком, что позволило бы сделать вывод о способности Б-на обеспечить полноценное физическое, духовное и нравственное развитие усыновляемого, поскольку в соответствии с Правилами передачи детей на усыновление (удочерение) и осуществления контроля за условиями их жизни и воспитания в семьях усыновителей на территории РФ, утвержденными Постановлением Правительства РФ от 29 марта 2000 г. N 275, только после получения положительного заключения органа опеки и попечительства и постановки на учет в качестве кандидатов в усыновители орган опеки и попечительства предоставляет им информацию о ребенке (детях), который может быть усыновлен, и выдает направление для посещения ребенка (пункты 9.1, 10).
Отказ органов опеки в выдаче заключения о возможности стать усыновителем, по сути, служит препятствием для прохождения потенциальным усыновителем дальнейшей процедуры усыновления, включая возможность его общения с ребенком.
Постановление президиума
N 552 от 11 ноября 2015 года
N 552 от 11 ноября 2015 года
5. Установленное п. 6 ст. 181.4 ГК РФ правило о заблаговременном уведомлении участников соответствующего гражданско-правового сообщества о намерении обратиться с иском в суд не является досудебным порядком урегулирования спора.
М. обратилась с иском к СНТ "Труд" о признании недействительным решения общего собрания товарищества, которым, в частности, разрешены вопросы о взимании с вышедших из членов товарищества лиц платы за пользование объектами инфраструктуры не ниже общей суммы членских и целевых взносов, относящихся на долю членов товарищества.
Определением судьи Можайского городского суда Московской области от 26 января 2015 г. заявление М. оставлено без рассмотрения, ввиду несоблюдения истицей установленного федеральным законом для данной категории дел досудебного порядка урегулирования спора.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 08 июня 2015 г. определение судьи оставлено без изменения.
Президиум указал на существенные процессуальные нарушения, допущенные судами.
Судом установлено, что М. с 1998 г. является членом и собственником садовых земельных участков в СНТ "Труд".
Оставляя иск М. без рассмотрения, судья исходил из того, что М. не соблюден досудебный порядок урегулирования спора, поскольку лицо, оспаривающее решение собрания, исходя из требований п. 6 ст. 181.4 ГК РФ, должно уведомить в письменной форме заблаговременно участников соответствующего гражданско-правового сообщества о намерении обратиться с таким иском в суд и предоставить информацию, имеющую отношение к делу, чего М. сделано не было.
Данный вывод суда основан на ошибочном толковании норм материального права, противоречит разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ, изложенным в п. 115 Постановления от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", о том, что установленное п. 6 ст. 181.4 ГК РФ правило о заблаговременном уведомлении участников соответствующего гражданско-правового сообщества о намерении обратиться с иском в суд не является досудебным порядком урегулирования спора, в связи с чем, в случае невыполнения истцом указанных требований суд не вправе возвратить исковое заявление на основании п. 1 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ, а также оставить исковое заявление без рассмотрения на основании абз. 2 ст. 222 ГПК РФ, п. 2 ч. 1 ст. 148 АПК РФ.
Согласно абз. 2 п. 114 названного Постановления Пленума Верховного Суда РФ по смыслу п. 6 ст. 181.4 ГК РФ не допускается установление требования о направлении уведомления или связанных с ним документов акционерам публичного акционерного общества на их почтовые адреса, который создаст существенные препятствия для обращения истца в суд. Данное разъяснение применимо и к возникшим правоотношениям.
Таким образом, оставляя исковое заявление М. без рассмотрения, судья дал неправильное толкование приведенных норм материального права, из смысла которых не следует, что при возникших правоотношениях необходимым условием для возбуждения гражданского дела является обязательное уведомление членов садоводческого или иного объединения граждан о намерении обратиться в суд. Соответственно, правило о заблаговременном уведомлении участников того или иного гражданско-правового сообщества о намерении обратиться с иском в суд, предусмотренное п. 6 ст. 181.4 ГК РФ, не является досудебным порядком урегулирования спора, поэтому положение абз. 2 ст. 222 ГПК РФ неприменимо к указанным требованиям.
Президиум указал, что в случае иного толкования и понимания приведенных правовых норм, при наличии в сообществе нескольких десятков или сотен членов, которые должны были быть извещены о намерении лица обратиться в суд, в нарушение ч. 1 ст. 3 ГПК РФ, для лица будут созданы непреодолимые препятствия в реализации права на обращение за судебной защитой. Это также будет противоречить ч. 1 ст. 46 Конституции Российской Федерации, гарантирующей каждому судебную защиту прав и свобод.
Допущенные судами существенные нарушения норм материального и процессуального права явились основанием для отмены судебных актов и направления дела для рассмотрения по существу в суд первой инстанции.
Постановление президиума
N 569 от 18 ноября 2015 года
N 569 от 18 ноября 2015 года
6. Если по обращению истца страховое возмещение страховщиком в установленный законом срок было выплачено только частично, то на своевременно не выплаченную часть возмещения подлежит начислению неустойка, расчет которой должен производиться со дня, когда страховщик был обязан выплатить страховое возмещение.
Е. обратилась с иском о взыскании с ООО "Терра-Транс" не возмещенной страхованием части ущерба от ДТП в размере 290 701,08 руб., расходов на лечение - 4 500 руб., компенсации морального вреда - 150 000 руб., о взыскании с ООО "Росгосстрах" недоплаченного страхового возмещения в размере 50 руб., неустойки за несвоевременную выплату страхового возмещения в полном объеме за период с 08 сентября 2014 г. по 02 декабря 2014 г. в размере 11 220 руб., компенсации морального вреда - 50 000 руб., штрафа в размере 50% от присужденной суммы, а также расходов на почтовые услуги по направлению претензии - 65,30 руб.
Решением Рузского районного суда Московской области от 17 февраля 2015 г. иск удовлетворен частично: с ООО "Терра-Транс" взыскано в счет возмещения ущерба от ДТП - 264 390, 63 руб., расходы на оплату эвакуатора - 21000 руб., по оценке автомобиля - 5000 руб., почтовые расходы 274,85 руб., компенсация морального вреда - 5000 руб. В части иска о взыскании расходов на лечение отказано. Также отказано в удовлетворении требований, заявленных к ООО "Росгосстрах".
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 18 мая 2015 г. решение суда отменено в части отказа в иске к ООО "Росгосстрах" и в этой части постановлено новое решение о частичном удовлетворении иска: в пользу Е. с ООО "Росгосстрах" взыскано страховое возмещение - 50 руб., неустойка - 9,57 руб., компенсация морального вреда - 500 руб., штраф - 279, 79 руб. и почтовые расходы 65,3 руб. В остальной части решение суда оставлено без изменения.
Президиум указал на нарушения норм материального права, допущенные при рассмотрении дела.
Судом установлено, что 25 июля 2014 г. произошло ДТП с участием автомобиля Вольво, принадлежавшего ООО "Терра-Транс", и автомобиля Хонда Цивик, принадлежавшего Е. и находившемуся под ее управлением. Вина водителя ООО "Терра-Транс" - Б. в указанном ДТП установлена.
Гражданская ответственность ООО "Терра-Транс" была застрахована в ООО "Росгосстрах" по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств (ОСАГО).
В результате ДТП автомобиль истца получил механические повреждения. Страховая компания признала указанное событие страховым случаем и 08 сентября 2014 г. выплатила истице страховое возмещение в размере 67 974,83 руб.
Заключением ООО "Независимая оценка", куда обратился истец, не согласившись с размером страхового возмещения, было установлено, что ремонт ее автомашины экономически нецелесообразен, материальный ущерб составляет 384 390,63 руб.
05 ноября 2014 г. Е. направила в адрес ООО "Росгосстрах" претензию вместе с заключением ООО "Независимая оценка" с предложением в добровольном порядке выплатить страховое возмещение в полном объеме.
Также была направлена претензия в адрес ООО "Терра-Транс".
24 ноября 2014 г. ООО "Росгосстрах" выплатило Е. 51 975,17 руб.
Отказывая Е. в иске к страховой компании, суд пришел к выводу, что ООО "Росгосстрах" выплатило Е. страховое возмещение в полном объеме в пределах установленного законом лимита ответственности, т.е. 120 000 руб.
Судебная коллегия, не соглашаясь с таким выводом суда, установила, что ООО "Росгосстрах" выплатило истице страховое возмещение в общей сумме 119950 руб. (67974,83 + 51 975,17), недоплата составила 50 руб. и с этой суммы, по мнению суда апелляционной инстанции, подлежит исчислению неустойка. Ссылаясь на то, что недостающую сумму страховая компания должна была возместить при окончательном расчете, то неустойка взыскана, начиная с 24 ноября 2014 г.
Названный вывод суда основан на неверном толковании и применении норм материального права - п. 1 ст. 13 ФЗ от 25 апреля 2002 г. N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений.
В частности, страховщик рассматривает заявление потерпевшего о страховой выплате с приложенными к нему документами в течение 30 дней со дня их получения; в течение указанного срока страховщик обязан произвести страховую выплату потерпевшему или направить ему мотивированный отказ в такой выплате. При неисполнении данной обязанности страховщик за каждый день просрочки уплачивает потерпевшему неустойку (пени) в размере одной семьдесят пятой ставки рефинансирования Центрального банка РФ, действующей на день, когда страховщик должен был исполнить эту обязанность, от установленной статьей 7 Закона об ОСАГО страховой суммы по виду возмещения вреда каждому потерпевшему (п. 2 ст. 13 Закона об ОСАГО, в редакции, действовавшей на день возникновения правоотношений).
Сумма неустойки (пени), подлежащей выплате потерпевшему, не может превышать размер страховой суммы по виду возмещения вреда каждому потерпевшему, установленной ст. 7 Закона об ОСАГО. До полного определения размера подлежащего возмещению вреда страховщик по заявлению потерпевшего вправе произвести часть страховой выплаты, соответствующую фактически определенной части указанного вреда. По согласованию с потерпевшим и на условиях, предусмотренных договором обязательного страхования, страховщик в счет страховой выплаты вправе организовать и оплатить ремонт поврежденного имущества.
В п. 70 Постановления Правительства РФ от 7 мая 2003 г. N 263 "Об утверждении Правил обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств", действовавшего до 2 октября 2014 г., воспроизводились указанные в Законе об ОСАГО положения о порядке расчета неустойки, подлежащей уплате при неисполнении страховщиком обязанности произвести страховую выплату потерпевшему или направить ему мотивированный отказ в такой выплате.
В соответствии с п. 3 ст. 16.1 ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" при удовлетворении судом требований потерпевшего - физического лица об осуществлении страховой выплаты суд взыскивает со страховщика за неисполнение в добровольном порядке требований потерпевшего штраф в размере пятидесяти процентов от разницы между совокупным размером страховой выплаты, определенной судом, и размером страховой выплаты, осуществленной страховщиком в добровольном порядке.
Как разъяснено в п. 55 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 января 2015 г. N 2 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств", размер неустойки за несоблюдение срока осуществления страховой выплаты или возмещения причиненного вреда в натуральной форме определяется в размере 1 процента за каждый день просрочки от суммы страхового возмещения, подлежащего выплате потерпевшему по конкретному страховому случаю, за вычетом сумм, выплаченных страховой компанией в добровольном порядке в сроки, установленные статьей 12 Закона об ОСАГО (абз. 2 п. 21 ст. 12 Закона об ОСАГО).
Неустойка исчисляется со дня, следующего за днем, установленным для принятия решения о выплате страхового возмещения, и до дня фактического исполнения страховщиком обязательства по договору.
По смыслу приведенных положений в их системной взаимосвязи страховое возмещение в полном объеме подлежало выплате в течение 30 дней со дня получения от страхователя заявления и необходимых документов. Поскольку по обращению Е. страховое возмещение страховщиком в установленный законом срок было выплачено только частично, то на своевременно невыплаченную часть возмещения подлежит начислению неустойка, расчет которой должен производиться со дня, когда страховщик был обязан выплатить страховое возмещение.
Неверный расчет неустойки повлиял на определение размера штрафа, подлежащего взысканию в пользу истца.
Допущенные существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
Постановление президиума
N 586 от 25 ноября 2015 года
N 586 от 25 ноября 2015 года
7. При увольнении работника и расчете компенсации за неиспользованный им отпуск рассматривается период, за который предоставляется отпуск (рабочий год), а не общая продолжительность работы у данного работодателя.
Д. обратился с иском к Министерству государственного управления, информационных технологий и связи Московской области о взыскании компенсации за неиспользованный отпуск при увольнении.
Требование мотивировал тем, что работал у ответчика с 08 ноября 2010 г. по 11 июля 2014 г., был уволен в связи с сокращением должности. При увольнении ему была выплачена компенсация только за 13 календарных дней неиспользованного отпуска, тогда как, по мнению истца, он имел право на выплату компенсации в полном объеме.
Решением Красногорского городского суда Московской области от 09 декабря 2014 г. иск удовлетворен.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 25 марта 2015 г. решение отменено, постановлено новое решение об отказе в удовлетворении иска.
Президиум указал на допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального права.
Судом установлено, что общая продолжительность отпуска согласно условиям контракта у Д. составляла 44 календарных дня.
Распоряжением Министерства государственного управления, информационных технологий и связи Московской области от 10 июля 2014 г. Д. уволен с работы с 11 июля 2014 г. в связи с сокращением должности.
При увольнении ему выплачена компенсация за 13 дней неиспользованного отпуска, пропорционально отработанному времени в текущем году из расчета среднедневного заработка и с учетом использованного им в текущем году отпуска 14 календарных дней.
Удовлетворяя иск, суд первой инстанции, применив положения п. "а" ч. 3 ст. 28 "Правил об очередных и дополнительных отпусках" N 169, утвержденных 30 апреля 1930 г. Народным комиссариатом труда СССР, исходил из того, что Д., отработав у работодателя в рабочем периоде, дающим право на отпуск более пяти с половиной месяцев, уволенный по основаниям сокращения штата, имеет право на полную компенсацию на неиспользованный отпуск при увольнении.
Отменяя решение суда и отказывая Д. в иске, суд апелляционной инстанции исходил из того факта, что Д. проработал у работодателя до увольнения более одного года, поэтому положения указанных выше Правил к спорным правоотношениям применению не подлежат. По мнению суда апелляционной инстанции, выплата денежной компенсации за неиспользованный отпуск в полном объеме распространяется только на лиц, проработавших у работодателя менее одного года.
Выводы суда апелляционной инстанции сделаны без учета Правил об очередных и дополнительных отпусках (в редакции Приказа Минздравсоцразвития РФ от 03 марта 2005 г. N 190), утвержденных 30 апреля 1930 г. Народным комиссариатом труда СССР. Данный нормативный правовой акт не включен в перечень утративших силу отдельных законодательных актов, изложенный в ст. 422 ТК РФ.
Согласно ст. 423 ТК РФ законодательные акты бывшего Союза ССР, действующие на территории РФ в пределах и порядке, которые предусмотрены Конституцией РФ, Постановлением Верховного Совета РСФСР от 12 декабря 1991 г. N 2014-1 "О ратификации Соглашения о создании Содружества Независимых Государств", применяются, поскольку они не противоречат настоящему Кодексу.
Так как нормы ТК РФ не содержат положений о порядке расчета денежной компенсации за неиспользованные отпуска, то в этой части судебные инстанции при разрешении настоящего спора правильно руководствовались вышеуказанными Правилами.
Подпунктом "а" ч. 3 ст. 28 Правил регламентировано право на полную денежную компенсацию за неиспользованный отпуск работников, проработавших от 5 1/2 до 11 месяцев, если они увольняются по определенным основаниям, в том числе по сокращению штата работников.
При этом во взаимосвязи со ст. 1 настоящих Правил, каждый работник, проработавший у данного нанимателя не менее 5 1/2 месяцев, имеет право получить очередной отпуск, который предоставляется один раз в течение года работы работника у данного нанимателя, считая со дня поступления на работу, то есть один раз в рабочем году.
Таким образом, Правила неразрывно связывают право на отпуск с рабочим годом, следовательно, и в ч. 3 ст. 28 Правил, определяющей случаи выплаты полной компенсации при увольнении, рассматривается период, за который предоставляется отпуск (рабочий год), а не общая продолжительность работы у данного работодателя.
Иное толкование данной нормы означало бы неравное положение работников, проработавших в организации менее года, и работающих более длительный срок, что недопустимо в силу ст. 2 ТК РФ, которой установлен запрет дискриминации в сфере труда, а также принцип равенства прав и возможностей работников.
Существенные нарушения норм материального права, допущенные судом апелляционной инстанции, явились основанием для отмены апелляционного определения и оставления в силе решения суда первой инстанции.
Постановление президиума
N 587 от 25 ноября 2015 года
N 587 от 25 ноября 2015 года
8. В случае невозможности реализации туристского продукта в связи с приостановлением деятельности туроператора, турагент не несет ответственности за последствия ненадлежащего формирования туристского продукта и исполнение договора о его реализации туроператором.
В. обратилась с иском к ООО "НГ-Трэвел" о взыскании 57 784,54 руб. (за вычетом страхового возмещения), взыскании неустойки в размере 57 784,54 руб. в связи с нарушением прав потребителя, ссылаясь на то, что 10.07.2014 г. между сторонами был заключен договор о реализации туристского продукта. За оказанные услуги истец заплатила 61 486 руб.
02.08.2014 г. на сайте туристской фирмы "Лабиринт" появился пресс-релиз с сообщением о приостановлении деятельности и невозможности исполнения фирмой обязательств по договору реализации туристского продукта.
Решением Щелковского городского суда от 15 декабря 2014 г. иск В. удовлетворен: с ООО "НГ-Трэвел" в пользу В. взыскано 57 784, 54 руб., неустойка - 57 784, 54 руб. и штраф - 57 784, 54 руб.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 08 апреля 2015 г. решение суда оставлено без изменения.
Президиум указал на допущенные судами нарушения норм материального и процессуального права.
Разрешая спор, суд пришел к выводу, что в нарушение условий п. 3.3. договора ответчик - турагент своевременно не проинформировал В. о возникновении обстоятельств, препятствующих ее выезду за рубеж, что повлекло оказание услуг с существенными недостатками, а потому ответственность по возмещению денежных средств за турпродукт (за вычетом суммы страхового возмещения) и законных требований потребителя должна быть возложена на ответчика.
Данный вывод суд обосновал положениями п. 1 ст. 1005 ГК РФ, ст. 6, 9 ФЗ от 24.11.1996 г. N 132-ФЗ "Об основах туристской деятельности в Российской Федерации", ст. ст. 10, 29, п. 5 ст. 28, п. 6, ст. 13 Закона РФ "О защите прав потребителей".
Однако судом не принято во внимание, что п. 3 ст. 10.1 Закона N 132-ФЗ установлено, что при реализации турагентом туристского продукта от своего имени в договоре с туристом и (или) заказчиком должно содержаться указание на туроператора, сформировавшего туристский продукт, в том числе на способы связи с туроператором.
В соответствии с абз. 5 ст. 6 Закона N 132-ФЗ турист имеет право на возмещение убытков и компенсацию морального вреда в случае невыполнения условий договора о реализации туристского продукта туроператором или турагентом в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.
Пределы ответственности агентов (посредников) перед принципалами и третьими лицами определены нормами ст. 1005 ГК РФ, согласно которой по сделке, совершенной агентом с третьим лицом от своего имени и за счет принципала, приобретает права и становится обязанным агент, хотя бы принципал и был назван в сделке или вступил с третьим лицом в непосредственные отношения по сделке (абз. 2, п. 1). При этом пунктом 4 указанной статьи установлено, что законом могут быть предусмотрены особенности отдельных видов агентского договора.
Такие особенности правового положения турагентов установлены статьями 9, 10 и 10.1 Закона N 132-ФЗ.
В силу положений ст. 9 Закона N 132-ФЗ независимо от того, от чьего имени заключался договор оказания туристских услуг, туроператор несет предусмотренную законодательством Российской Федерации ответственность перед туристом или иным заказчиком за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств по договору о реализации туристского продукта (абз. 3).
В соответствии с абзацем 5 ст. 9 Закона N 132-ФЗ туроператор отвечает перед туристами и (или) иными заказчиками за действия (бездействие), совершенные от имени туроператора его турагентами в пределах своих обязанностей (полномочий). Абзацем 13 указанной статьи предусмотрено, что в договоре, заключаемом между туроператором и турагентом, должна содержаться взаимная ответственность туроператора и турагента, а также ответственность каждой из сторон перед туристом и (или) иным заказчиком, в частности, за непредставление или представление недостоверной информации о туристском продукте.
Согласно ч. 5 ст. 10 Закона N 132-ФЗ каждая из сторон вправе потребовать изменения или расторжения договора о реализации туристского продукта в связи с существенным изменением обстоятельств, из которых стороны исходили при заключении договора.
К существенным изменениям обстоятельств в силу абзаца 4 ч. 6 ст. 10 Закона N 132-ФЗ относится, в том числе, невозможность совершения туристом поездки по не зависящим от него обстоятельствам.
Как разъяснено в п. 50 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", применяя законодательство о защите прав потребителей к отношениям, связанным с оказанием туристских услуг, судам надлежит учитывать, что ответственность перед туристом и (или) иным заказчиком за качество исполнения обязательств по договору о реализации туристского продукта, заключенному турагентом как от имени туроператора, так и от своего имени, несет туроператор (в том числе за неоказание или ненадлежащее оказание туристам услуг, входящих в туристский продукт, независимо от того, кем должны были оказываться эти услуги), если федеральными законами или иными нормативными правовыми актами Российской Федерации не установлено, что ответственность перед туристами несет третье лицо.
В п. 48 названного Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 17 разъяснено, что по сделкам с участием граждан-потребителей агент (посредник) может рассматриваться самостоятельным субъектом ответственности в силу ст. 37 Закона РФ "О защите прав потребителей", п. 1 ст. 1005 ГК РФ, если расчеты по такой сделке совершаются им от своего имени. При этом размер ответственности посредника ограничивается величиной агентского вознаграждения, что не исключает права потребителя требовать возмещения убытков с основного исполнителя (принципала).
Таким образом, федеральный Закон устанавливает императивное требование к реализации туристского продукта - обеспечение туристам всех услуг, входящих в туристский продукт, которые осуществляются туроператором, независимо от того, привлекался ли турагент к оказанию этих услуг. Законодатель также установил ответственность и ее пределы туроператора и агента перед туристами за неоказание туристам услуг, входящих в туристский продукт.
Судом установлено, что в п. 1.1. ст. 10 заключенного между сторонами договора было определено, что туроператор несет предусмотренную законодательством РФ ответственность перед туристом за неоказание или ненадлежащее оказание ему услуг, в том числе за действия (бездействия) третьих лиц.
Согласно п. 5 ст. 10 договора турагент несет за свой счет компенсацию материального ущерба, возникшего у туриста по причине предоставления турагентом по месту требования недостоверных сведений или ненадлежащих, недостаточных документов и/или их несвоевременного предоставления.
Судом по данному делу была установлена невозможность реализации туристского продукта истцом в связи с приостановлением деятельности туроператора, о чем туристы официально были проинформированы компанией-туроператором 02 августа 2014 г.
Однако указанное обстоятельство суд отнес к виновным действиям ответчика, который, применительно к установленным по делу обстоятельствам, собственной юридической значимой волей не мог повлиять на предоставление услуг В. в связи с приостановлением деятельности туроператора. С учетом определения понятия "турагентская деятельность", установленного ст. 1 Закона N 132-ФЗ, турагент не несет ответственности за последствия ненадлежащего формирования туристского продукта и исполнение договора о реализации туристского продукта туроператором.
Кроме того, в кассационной жалобе заявитель ссылался на то, что суды не дали оценку тому факту, что денежные средства, полученные ответчиком от В. в счет оплаты туристского продукта, были перечислены туроператору "Лабиринт". Суд первой инстанции факт перечисления ответчиком денежных средств туроператору, равно как и размер агентского вознаграждения ответчика, в качестве юридически значимых обстоятельств не определил, данные обстоятельства не вошли в предмет доказывания.
Суд апелляционной инстанции в ходе апелляционного разбирательства по делу, в свою очередь, предложил стороне ответчика представить доказательства в подтверждение перечисления денежных средств по договору туроператору.
Однако уже при рассмотрении дела, в нарушение требований ст. 67 ГПК РФ, которая предусматривает, что никакие доказательства для суда не имеют ранее установленной силы (п. 2), результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (п. 4), суд отказал ответчику в приобщении квитанций о перечислении денежных средств туроператору.
Допущенные судами существенные нарушения норм процессуального и материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.
Постановление президиума
N 628 от 09 декабря 2015 года
N 628 от 09 декабря 2015 года
9. В случае отказа в привлечении лица к административной ответственности либо удовлетворения его жалобы на постановление о привлечении к административной ответственности, понесенные им расходы на оплату труда лица, оказывавшего юридическую помощь, могут быть взысканы в его пользу за счет средств соответствующей казны.
Б. обратился с иском к Министерству финансов РФ, Управлению МВД России по г.о. Электросталь о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда, причиненного незаконными действиями сотрудников УМВД России по г.о. Электросталь.
Мотивировал требования тем, что был задержан сотрудниками УМВД России по г.о. Электросталь и в отношении него вынесено постановление о привлечении к административной ответственности по ст. 20.21 КоАП РФ, которое решением Электростальского городского суда было отменено, производство по делу прекращено за отсутствием в его действиях состава административного правонарушения. Незаконным привлечением к административной ответственности ему причинены убытки в виде расходов по оплате услуг защитника в размере 30000 руб., расходы на оформление доверенности защитнику - 1000 руб., компенсацию морального вреда истец оценил в 120 000 руб. Также просил взыскать расходы по госпошлине - 1400 руб. и по оплате услуг представителя по настоящему делу в размере 30000 руб.
Решением Электростальского городского суда Московской области от 31 марта 2015 г. с Министерства финансов РФ за счет казны РФ в пользу Б. взысканы расходы, понесенные им на оказание услуг защитника в рамках дела об административном правонарушении - 15 000 руб., расходы по оплате госпошлины - 600 руб., по оплате услуг представителя - 5000 руб., в остальной части в удовлетворении иска отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 15 июня 2015 г. решение суда в части взыскания указанных расходов отменено, постановлено новое решение, которым в удовлетворении данных требований Б. отказано.
Президиум указал на допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм процессуального права.
Так, постановлением по делу об административном правонарушении, вынесенном начальником полиции УМВД России по г.о. Электросталь, Б. признан виновным в совершении административного правонарушения и ему назначено наказание в виде административного штрафа в сумме 500 руб.
Решением Электростальского городского суда указанное постановление отменено, производство по делу прекращено за отсутствием в действиях Б. состава административного правонарушения.
Разрешая спор, суд установил, что при рассмотрении дела об административном правонарушении Б. понес расходы на оплату услуг защитника в размере 30000 руб., на оформление доверенности защитнику - 1000 руб.
Суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для взыскания с Министерства финансов РФ за счет казны РФ расходов по оплате услуг защитника, как убытков истца, причиненных ему незаконным привлечением к административной ответственности. С учетом объема выполненной защитником работы, определил размер убытков в 15000 руб.
Принимая во внимание частичное удовлетворение иска, суд взыскал расходы на оплату услуг представителя по настоящему делу в сумме 5000 руб. и расходы по госпошлине - 600 руб.
Судебная коллегия, отменяя решение суда в удовлетворенной части иска, указала, что поскольку действия ответчика, в результате которых истец понес убытки по административному делу и судебные расходы по настоящему делу, признаны судом правомерными, то оснований для взыскания с ответчика денежных средств не имеется.
Между тем, судом апелляционной инстанции не учтено, что решение Электростальского городского суда ответчики не обжаловали, и при рассмотрении дела в суде первой инстанции требования в части убытков и судебных расходов не оспаривали, ссылались лишь на их несоразмерность.
Допущенные судом апелляционной инстанции существенные нарушения норм процессуального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
Постановление президиума
N 640 от 16 декабря 2015 года
N 640 от 16 декабря 2015 года
10. При причинении вреда жизни или здоровью владельцев источника повышенной опасности в результате их взаимодействия вред возмещается на общих основаниях, по принципу ответственности за вину. При этом вред, причиненный одному из владельцев по вине другого, возмещается виновным лицом.
Ф., действующая в своих интересах и в интересах несовершеннолетней дочери Ф.М.С., обратилась с иском к ОАО "Либерти Страхование", ООО "Интер Транс", ЗАО "МАКС" о возмещении имущественного ущерба, вреда жизни и здоровью, причиненных в результате ДТП, расходов на погребение, страхового возмещения по случаю потери кормильца и компенсации морального вреда.
Мотивировала иск тем, что в 2011 г. по вине Д., управлявшего автомобилем марки "Вольво", произошло ДТП, в результате которого погибли муж и дочь истицы. Самой Ф. причинен вред здоровью средней тяжести, а несовершеннолетней Ф.М.С. - тяжкий вред здоровью. Вина Д. установлена приговором суда, он являлся работником ООО "Интер Транс" и в день ДТП выполнял маршрут по заданию работодателя. Гражданская ответственность Д. была застрахована в ОАО "Либерти Страхование", гражданская ответственность Ф. - в ЗАО "МАКС", страховое возмещение не получено.
Решением Дубненского городского суда Московской области от 12 ноября 2014 г. иск удовлетворен частично: в пользу Ф. взыскано с ОАО "Либерти Страхование" страховое возмещение за причинение имущественного вреда, на погребение, расходы на лечение, а всего - 133 859 руб.; с ЗАО "МАКС" взыскано страховое возмещение на погребение в размере 25 000 руб.; в пользу Ф.М.С. с ЗАО "МАКС" взыскано страховое возмещение по случаю потери кормильца в размере 135 000 руб.; с ООО Интер Транс" в пользу Ф. взыскано 1 260 361,8 руб., в пользу Ф.М.С. - 550 000 руб., компенсация по потере кормильца - 21720,89 руб., ежемесячно. В удовлетворении остальных требований отказано.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 22 апреля 2015 г. решение суда первой инстанции изменено в части размера компенсации морального вреда, в остальной части решение суда оставлено без изменения.
Президиум указал на существенные нарушения норм материального и процессуального права, допущенные судом апелляционной инстанции в части рассмотрения исковых требований Ф. о возмещении вреда в связи с потерей кормильца.
Удовлетворяя требования истицы в части взыскания со страховой компании погибшего участника ДТП страхового возмещения по случаю потери кормильца в размере 135 000 руб., суд руководствовался положениями ст. 1079 ГК РФ, предусматривающей солидарную ответственность владельцев источников повышенной опасности за вред, причиненный третьим лицам в результате взаимодействия этих источников.
Данный вывод основан на неправильном применении норм материального права и противоречит разъяснениям, содержащимся в п. 25 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина", в соответствии с которыми судам для правильного разрешения дел по спорам, связанным с причинением вреда жизни или здоровью в результате взаимодействия источников повышенной опасности, следует различать случаи, когда вред причинен третьим лицам (например, пассажирам, пешеходам), и случаи причинения вреда владельцам этих источников.
При причинении вреда жизни или здоровью владельцев источника повышенной опасности в результате их взаимодействия вред возмещается на общих основаниях (ст. 1064 ГК РФ), т.е. по принципу ответственности за вину. При этом необходимо иметь в виду следующее:
а) вред, причиненный одному из владельцев по вине другого, возмещается виновным;
б) при наличии вины лишь владельца, которому причинен вред, он не возмещается;
в) при наличии вины обоих владельцев размер возмещения определяется соразмерно степени вины каждого;
г) при отсутствии вины владельцев во взаимном причинении вреда (независимо от его размера) ни один из них не имеет права на возмещение вреда друг от друга.
В данном случае виновным в ДТП, в котором погиб один из владельцев столкнувшихся транспортных средств муж Ф., является второй участник ДТП - Д., что подтверждается приговором суда.
Поскольку смерть Ф. наступила не по его вине, то возложение ответственности за вред, связанный с потерей кормильца (погибшего Ф.) на ЗАО "МАКС", которая в рамках договора ОСАГО страховала риск его гражданской ответственности, как владельца источника повышенной опасности, за причинение вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц, не основано на законе.
Допущенные судом существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения в указанной части и направления дела в этой части на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
Что касается доводов кассатора о несогласии с взысканием с ЗАО "МАКС" расходов на погребение, то они президиумом признаны несостоятельными, поскольку указанные расходы связаны не только с захоронением Ф., как владельца транспортного средства, но и с захоронением его дочери, являвшейся пассажиром управляемого им автомобиля "Форд Фокус", то есть третьим лицом, которому причинен вред в результате взаимодействия источников повышенной опасности.
Постановление президиума
N 646 от 16 декабря 2015 года
N 646 от 16 декабря 2015 года
11. При решении вопроса о том, кого следует относить к членам семьи военнослужащего, имеющим право на обеспечение жильем, судам следует руководствоваться нормами Жилищного кодекса РФ и Семейного кодекса РФ.
В. обратилась с иском к ФГКУ "Западное региональное управление жилищного обеспечения" Министерства обороны РФ, Министерству обороны РФ о признании внучки З.У. членом ее семьи. Ссылалась на то, что подлежит увольнению с военной службы по достижении предельного возраста пребывания на военной службе и внесена в Единый реестр нуждающихся в жилых помещениях по договорам социального найма, состав семьи 2 человека, она и дочь - В.Я.В. У дочери родилась З.У., которая проживает вместе с В., вселена в квартиру истицы с матерью, зарегистрирована в качестве члена семьи.
Признание З.У. членом семьи истицы необходимо для дальнейшей реализации права на предоставление жилья с учетом прав внучки З.У.
Решением Серпуховского городского суда Московской области от 04 февраля 2015 г. иск удовлетворен.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 10 июня 2015 г. решение суда отменено, по делу постановлено новое решение, которым в иске отказано.
Президиум указал на неправильное применение судом апелляционной норм материального и процессуального права.
Удовлетворяя иск, суд первой инстанции, руководствуясь п. 5 ст. 2, п. 1 ст. 15, ст. 23 ФЗ от 27.05.1998 г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих", разъяснениями, изложенными в п. 25 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2014 г. N 8 "О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих", п. 1 ст. 69 ЖК РФ, исходил из того, что внучка вселена в квартиру в качестве члена семьи В., которая проявляет заботу о внучке, истцом ведется совместное хозяйство с матерью ребенка - В.Я.В.
Судебная коллегия, не соглашаясь с решением суда, указала, что в соответствии с ФЗ "О статусе военнослужащих", внучка может быть признана членом семьи истицы только в том случае, если находится на иждивении В., что в данном деле не нашло подтверждения, поскольку родители З.У. не были ограничены в родительских правах и обязаны содержать своего несовершеннолетнего ребенка. Отец З.У. проживает в г. Королев, что, по мнению судебной коллегии, предполагает наличие иного места жительства для З.У., а формальное вселение внучки в жилое помещение бабушки не порождает правовых оснований для ее отнесения к членам семьи В.
Выводы суда апелляционной инстанции противоречат п. 25 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2014 г. "О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих", в котором разъяснено, что при решении вопроса о том, кого следует относить к членам семьи военнослужащего, имеющим право на обеспечение жильем, судам следует руководствоваться нормами Жилищного кодекса Российской Федерации и Семейного кодекса Российской Федерации.
Согласно п. 1 ст. 69 ЖК РФ к членам семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма относятся проживающие совместно с ним его супруг, а также дети и родители данного нанимателя. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы признаются членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, если они вселены нанимателем в качестве членов его семьи и ведут с ним общее хозяйство. В исключительных случаях иные лица могут быть признаны членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма в судебном порядке.
В силу п. 25 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 2 июля 2009 г. N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации" к другим родственникам при этом могут быть отнесены любые родственники, как самого нанимателя, так и членов его семьи независимо от степени родства как по восходящей, так и нисходящей линии.
Под ведением общего хозяйства, являющимся обязательным условием признания членами семьи нанимателя других родственников и нетрудоспособных иждивенцев, следует, в частности, понимать наличие у нанимателя и указанных лиц совместного бюджета, общих расходов на приобретение продуктов питания, имущества для совместного пользования и тому подобное.
Судебной коллегией, в нарушение ст. 198 ГПК РФ, оставлен без внимания факт родства истицы и малолетней З.У., то обстоятельство, что внучка вселена В. в занимаемое жилое помещение в качестве члена своей семьи, за З.У. оплачиваются коммунальные расходы, мать несовершеннолетней - В.Я.В. и истица ведут общее хозяйство.
Допущенные судом апелляционной инстанции существенные нарушения норм материального и процессуального права явились основанием для отмены определения судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда и оставления в силе решения суда первой инстанции.
Постановление президиума
N 660 от 23 декабря 2015 года
N 660 от 23 декабря 2015 года
СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ
ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ
КАССАЦИОННАЯ ПРАКТИКА
1. Суд апелляционной инстанции не вправе прекратить уголовное дело по основаниям, предусмотренным п. 3 ч. 1 ст. 27 УПК РФ, если акт об амнистии вступил в законную силу после постановления судом первой инстанции обвинительного приговора.
Приговором мирового судьи судебного участка N 159 Одинцовского судебного района Московской области от 18 марта 2015 г. К. осужден за совершение двух преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 116 УК РФ, и двух преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 119 УК РФ.
Приговор постановлен в особом порядке, предусмотренном гл. 40 УПК РФ.
Апелляционным постановлением Одинцовского городского суда Московской области от 27 июля 2015 г. приговор отменен в части осуждения К. за совершение двух преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 116 УК РФ.
В соответствии с пп. 3 п. 6 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 24 апреля 2015 г. N 6576-6 ГД "Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов" производство по делу в части совершения указанных преступлений прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 27 УПК РФ. В остальном приговор мирового судьи оставлен без изменения, окончательное наказание, назначенное по совокупности преступлений, без снижения.
Постановлением начальника исправительной колонии от 08.10.2015 г. К. на основании п. 5 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 24.04.2015 г. N 6576-6 ГД "Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов" освобожден от дальнейшего отбывания наказания.
В соответствии с положениями ч. 1 ст. 401.15, 401.6 УПК РФ пересмотр в кассационном порядке постановления суда апелляционной инстанции возможен при существенном нарушении уголовного и уголовно-процессуального закона, повлиявшем на исход дела, при этом отмена судебного решения по основаниям, которые могут повлечь ухудшение положения осужденного, допускается в срок, не превышающий одного года со дня вступления судебного решения в законную силу, если в ходе судебного разбирательства были допущены повлиявшие на исход дела нарушения закона, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия.
В соответствии с положениями ч. 2 ст. 84 УК РФ лица, совершившие преступления, актом об амнистии могут быть освобождены от уголовной ответственности; лица, осужденные за совершение преступлений, могут быть освобождены от наказания, либо назначенное им наказание может быть сокращено или заменено более мягким видом наказания, либо такие лица могут быть освобождены от дополнительного вида наказания.
По смыслу закона, акт об амнистии распространяется только на лиц, совершивших преступления до дня вступления его в законную силу. При этом если акт об амнистии вступил в силу после постановления судом первой инстанции обвинительного приговора и препятствий для его применения не имеется, суд апелляционной инстанции вправе освободить осужденного от наказания.
Положения ст. 389.21 УПК РФ о прекращении уголовного дела при рассмотрении его в апелляционном порядке применимы только к случаям, когда основания для освобождения обвиняемого от уголовной ответственности в соответствии с актом об амнистии имелись до начала рассмотрения дела или появились во время судебного заседания, однако суд постановил обвинительный приговор, не обсуждая вопроса о прекращении уголовного дела в соответствии с актом об амнистии.
Из материалов уголовного дела следовало, что приговор в отношении К. постановлен 18.03.2015 г., то есть до издания Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 24.04.2015 г. N 6576-6 ГД "Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов".
Данный приговор мирового судьи был обжалован осужденным и рассматривался в апелляционном порядке 27.07.2015 г., то есть после принятия акта об амнистии.
Однако суд апелляционной инстанции, вопреки правилам Общей части УК РФ и положениям уголовно-процессуального закона, применил закон, не подлежащий применению, и необоснованно прекратил производство по уголовному делу.
Президиум пришел к выводу, что допущенные нарушения требований уголовного и уголовно-процессуального закона искажают суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, поскольку лишили участников уголовного судопроизводства, в частности, потерпевших по делу, возможности осуществления гарантированных законом прав на справедливое судебное разбирательство на основе принципа состязательности и равноправия сторон.
Апелляционное постановление было отменено с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение в ином составе суда.
Постановление президиума
N 559 от 11 ноября 2015 года
N 559 от 11 ноября 2015 года
2. Применение судом уголовного закона, ухудшающего положение осужденного, повлекло изменение приговора.
Приговором Подольского городского суда Московской области от 25 июня 2014 г. Е. осужден по ч. 1 ст. 119 УК РФ к обязательным работам на срок 320 часов; по ч. 1 ст. 139 УК РФ к обязательным работам на срок 280 часов; по п. "а" ч. 2 ст. 116 УК РФ к обязательным работам на срок 280 часов; по ч. 4 ст. 111 УК РФ к 5 годам 9 месяцам лишения свободы, без ограничения свободы. В соответствии с ч. 3 ст. 69, ст. 71 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 6 лет лишения свободы.
В кассационной жалобе Е. просил исключить из приговора признание отягчающим наказание обстоятельством совершение преступлений в состоянии алкогольного опьянения ввиду нарушения требований ст. 10 УК РФ.
Е. признан виновным в угрозе убийством при наличии оснований опасаться ее осуществления, в незаконном проникновении в жилище против воли проживающего в нем лица, в нанесении побоев и совершении иных насильственных действий, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в ст. 115 УК РФ, из хулиганских побуждений, а также в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью человека, из хулиганских побуждений, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего.
Президиум изменил приговор в связи с неправильным применением уголовного закона.
Из материалов дела следовало, что преступления Е. совершены 12 сентября 2013 г. Между тем, указанное отягчающее обстоятельство было внесено в УК РФ Федеральным законом от 21 октября 2013 г. N 270-ФЗ, путем дополнения ст. 63 УК РФ частью 1.1.
При таких обстоятельствах президиум исключил из описательно-мотивировочной части приговора указание о признании в качестве отягчающего наказание обстоятельства совершение преступлений в состоянии алкогольного опьянения и снизил наказание.
Постановление президиума
N 560 от 11 ноября 2015 года
N 560 от 11 ноября 2015 года
1. 3. Квалифицирующий признак кражи "с незаконным проникновением в помещение" отсутствует в случаях, когда лицо находилось в торговом зале магазина, офисе и других помещениях, предназначенных для посещения гражданами.
Приговором Одинцовского городского суда Московской области от 29 января 2013 г. С. осужден за совершение четырех преступлений, предусмотренных п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, к 2 годам лишения свободы за каждое преступление; по пп. "а", "б", "в", "г" ч. 2 ст. 158 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы; по ч. 1 ст. 158 УК РФ к 8 месяцам лишения свободы; по ч. 2 ст. 228 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательно назначено наказание в виде 4 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Приговор постановлен в особом порядке, предусмотренном гл. 40 УПК РФ.
В апелляционном порядке приговор не пересматривался.
Согласно приговору С. признан виновным в краже, совершенной группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в помещение, с причинением значительного ущерба гражданину, из сумки, находившейся при потерпевшей; четырех кражах, совершенных с причинением значительного ущерба гражданину; краже и в незаконном приобретении и хранении без цели сбыта наркотического средства в особо крупном размере.
Глава 40 УПК РФ не содержит норм, запрещающих суду принимать по делу, рассматриваемому в особом порядке, кроме обвинительного приговора, иные судебные решения, в частности, содеянное обвиняемым может быть переквалифицировано, если для этого не требуется исследование собранных по делу доказательств и фактические обстоятельства дела при этом не изменяются.
Судебные решения, принятые в особом порядке, также могут быть изменены в кассационном порядке, при установлении нарушений уголовно-процессуального закона или неправильного применения уголовного закона, если при этом не изменяются фактические обстоятельства дела.
Из обвинения и приговора следует, что С. по предварительному сговору и совместно с Г. с целью тайного хищения чужого имущества незаконно проникли в помещение торгового зала магазина "Д", где С. стал выбирать товары, отвлекая при этом внимание покупательницы Х., рядом с которой стояла тележка для покупок, а Г., воспользовавшись тем, что за ее действиями никто не наблюдает, тайно похитила из сумки Х., находившейся в указанной тележке, имущество и деньги потерпевшей, причинив последней значительный ущерб. С похищенным С. и Г. скрылись и распорядились им по собственному усмотрению.
Эти действия осужденного С. квалифицированы по пп. "а", "б", "в", "г" ч. 2 ст. 158 УК РФ, как кража, совершенная по предварительному сговору группой лиц, с незаконным проникновением в помещение, с причинением значительного ущерба гражданину, из сумки, находившейся при потерпевшей.
Однако по смыслу закона квалифицирующий признак "с незаконным проникновением в помещение" отсутствует в случаях, когда лицо находилось в торговом зале магазина, офисе и других помещениях, предназначенных для посещения гражданами.
При таких обстоятельствах президиум пришел к выводу о необоснованности квалификации действий С. по квалифицирующему признаку "проникновение в помещение", предусмотренному п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ.
Приговор изменен, из осуждения С. исключен квалифицирующий признак "с незаконным проникновением в помещение", предусмотренный п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ, наказание за данное преступление снижено.
Постановление президиума
N 511 от 14 октября 2015 года
N 511 от 14 октября 2015 года
4. Установленные судом фактические обстоятельства совершенного преступления являются основанием для квалификации действий виновного в соответствии с положениями Особенной части УК РФ.
Приговором Воскресенского городского суда Московской области от 24 апреля 2014 г. Н. осужден за совершение двух преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, п. "б" ч. 2 ст. 131 УК РФ, к 6 годам лишения свободы за каждое преступление; шести преступлений, предусмотренных п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ, к 3 годам 6 месяцам лишения свободы за каждое преступление; по п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ к 3 годам лишения свободы.
На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения окончательное наказание назначено в виде 8 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда от 24 июня 2014 г. приговор оставлен без изменения.
В кассационной жалобе осужденный Н. просил отменить приговор суда, указывая на нарушение требований УПК РФ, неправильное применение уголовного закона и несправедливость назначенного наказания.
Приговором суда Н. признан виновным в двух покушениях на изнасилование, соединенных с угрозой убийством или причинением тяжкого вреда здоровью; в краже с причинением значительного ущерба; в шести грабежах с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья и с угрозой применения такого насилия.
13 сентября 2013 г. Н., реализуя умысел, направленный на открытое хищение имущества, путем свободного доступа к сумке Р., оставленной ею после того, как Н. совершил в отношении нее покушение на изнасилование, открыто, в присутствии последней, похитил принадлежащее Р. имущество, причинив ей значительный материальный ущерб.
В соответствии с требованиями закона установленные судом фактические обстоятельства совершенного преступления являются основанием для квалификации действий виновного в соответствии с положениями Особенной части УК РФ.
Суд в описательно-мотивировочной части приговора указал только о насильственных действиях и угрозе в отношении потерпевшей Р., направленных на ее изнасилование.
Излагая далее обстоятельства непосредственно хищения, суд указал, что Н., путем свободного доступа к сумке Р., оставленной на месте происшествия, открыто в присутствии последней, похитил сумку с имуществом потерпевшей и скрылся с места преступления, причинив потерпевшей ущерб.
Таким образом, описательно-мотивировочная часть приговора не содержит обстоятельств совершенного хищения имущества Р., а также указания на применение осужденным Н. насилия либо угрозы применения насилия, не опасного для жизни и здоровья потерпевшей, в отношении Р. для завладения имуществом потерпевшей.
При таких обстоятельствах президиум изменил судебные решения и переквалифицировал действия Н. по указанному преступлению с п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ на ч. 1 ст. 161 УК РФ.
Также президиум исключил из приговора указание о том, что при назначении наказания Н. суд учитывает непризнание им вины в совершении пяти преступлений, поскольку данная ссылка суда противоречит положениям ст. 14 УПК РФ и ст. 29 Конституции Российской Федерации, провозгласившим презумпцию невиновности.
С учетом внесенных изменений назначенное Н. наказание снижено.
Постановление президиума
N 528 от 28 октября 2015 года
N 528 от 28 октября 2015 года
5. Обоснование приговора недопустимыми доказательствами является основанием отмены судебного решения.
11 февраля 2009 г. П., имея умысел на незаконный сбыт наркотических средств, в ходе оперативно-розыскного мероприятия "проверочная закупка", незаконно сбыл П. 1, выступающему в роли "покупателя", сверток со смесью, в состав которой входит наркотическое средство - героин массой не менее 0,12 г.
Приговором Железнодорожного городского суда Московской области от 13 апреля 2009 г. П. признан виновным и осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1 УК РФ как покушение на незаконный сбыт наркотических средств.
Приговор постановлен в особом порядке, предусмотренном гл. 40 УПК РФ.
В апелляционном порядке приговор не обжаловался.
В кассационной жалобе осужденный П. просил отменить приговор, ссылаясь на то, что в основу обвинения были положены недопустимые доказательства, чему судом не было дано должной оценки.
Президиум отменил приговор и прекратил уголовное дело на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием в действиях П. состава преступления.
Как следовало из текста приговора и материалов дела, в основу обвинения П. в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1 УК РФ, были положены результаты проведения ОРМ "проверочная закупка".
Согласно ч. 1 ст. 75 УПК РФ, доказательства, полученные с нарушением требований уголовно-процессуального закона, являются недопустимыми, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ.
В соответствии со ст. 89 УПК РФ, в процессе доказывания запрещается использование результатов оперативно-розыскной деятельности, если они не отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам уголовно-процессуальным законом.
Согласно ст. 8 Федерального закона от 12.08.1995 г. N 144-ФЗ (в редакции от 29.06.2015 г.) "Об оперативно-розыскной деятельности", проверочная закупка или контролируемая поставка предметов, веществ и продукции, свободная реализация которых запрещена либо оборот которых ограничен, а также оперативный эксперимент или оперативное внедрение должностных лиц органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, а равно лиц, оказывающих им содействие, проводятся на основании постановления, утвержденного руководителем органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность.
Оперативно-розыскное мероприятие "проверочная закупка" было проведено 11 февраля 2009 г. в отношении П., а постановление о его проведении, утвержденное начальником УВД, было вынесено и утверждено на следующий день - 12 февраля 2009 г.
Таким образом, президиум пришел к выводу, что доказательства, положенные в основу обвинения П. в покушении на незаконный сбыт наркотических средств, полученные в результате проведения оперативно-розыскного мероприятия "проверочная закупка", являются недопустимыми и не могут использоваться в процессе доказывания.
Положения ст. 316 УПК РФ о том, что судья не проводит в общем порядке исследование и оценку доказательств по делу и не отражает в приговоре анализ доказательств, не освобождают судью, рассматривающего уголовное дело в порядке главы 40 УПК РФ, от необходимости тщательного изучения всех материалов уголовного дела вне рамок судебного заседания в целях проверки обоснованности предъявленного подсудимому обвинения.
В соответствии с п. 9 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ обоснование приговора недопустимыми доказательствами явилось основанием для отмены приговора и прекращения дела за отсутствием состава преступления.
Постановление президиума
N 595 от 25 ноября 2015 года
N 595 от 25 ноября 2015 года
6. Демонстрация оружия или угроза заведомо негодным или незаряженным оружием либо имитацией оружия без намерения использовать эти предметы для причинения телесных повреждений, опасных для жизни или здоровья, не является применением оружия либо предметов, используемых в качестве оружия.
Приговором Лыткаринского городского суда Московской области от 2 апреля 2015 г. Р. осужден за два преступления, предусмотренных п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ, и по ч. 2 ст. 162 УК РФ.
Приговор постановлен в особом порядке, предусмотренном гл. 40 УПК РФ.
Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда от 4 июня 2015 г. приговор оставлен без изменения.
Президиум изменил приговор в части квалификации действий Р. по ч. 2 ст. 162 УК РФ.
Установлено, что Р. совершил разбой с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с угрозой применения такого насилия, с применением предметов, используемых в качестве оружия.
11 декабря 2014 г. Р., имея при себе предмет, являющийся имитацией пистолета, и электрошокер, которые планировал использовать при совершении преступления, пришел к дому, где достал предмет, являющийся имитацией пистолета, и спрятался на крыльце, ожидая выхода или прихода в этот дом какого-либо лица с целью нападения и завладения имуществом. Позже Р., увидев подошедшего к дому С., направил в его сторону предмет, являющийся имитацией пистолета, приказал остановиться и нанес потерпевшему один удар рукой в область головы, применив насилие, опасное для жизни и здоровья. Однако С. оказал Р. сопротивление и задержал его до приезда сотрудников полиции. Своими действиями Р. не причинил С. вреда здоровью.
Суд признал Р. виновным в разбое, совершенном с применением предметов, используемых в качестве оружия, однако в приговоре не привел доказательств, подтверждающих данный вывод.
Из установленных судом обстоятельств следует, что электрошокер Р. не применял, а предмет, имитирующий пистолет, был направлен Р. в сторону потерпевшего, однако данных о том, что Р. не только демонстрировал предмет, похожий на пистолет, но и использовал его для причинения телесных повреждений либо намеревался это сделать, судом не установлено.
Между тем, в соответствии с п. 23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое", демонстрация оружия или угроза заведомо негодным или незаряженным оружием либо имитацией оружия без намерения использовать эти предметы для причинения телесных повреждений, опасных для жизни или здоровья, не является применением оружия либо предметов, используемых в качестве оружия.
При таких обстоятельствах президиум исключил из приговора квалифицирующий признак разбоя - "применение предмета, используемого в качестве оружия" и переквалифицировал действия Р. с ч. 2 ст. 162 УК РФ на ч. 1 ст. 162 УК РФ как разбой, совершенный с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, и с угрозой применения такого насилия.
Постановление президиума
N 597 от 25 ноября 2015 года
N 597 от 25 ноября 2015 года
7. Судом не установлен умысел осужденного, направленный на хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием.
Приговором Егорьевского городского суда Московской области от 13 октября 2014 г. К. осужден по ч. 3 ст. 159 УК РФ к 1 году 9 месяцам лишения свободы.
Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда от 18 декабря 2014 г. приговор изменен: в соответствии со ст. 73 УК РФ определено считать назначенное К. в виде 1 года 9 месяцев лишения свободы наказание условным с испытательным сроком 6 месяцев с возложением установленных обязанностей.
В кассационной жалобе осужденный К. просил судебные решения отменить и производство по уголовному делу прекратить, ссылаясь на отсутствие в его действиях состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ.
К. был признан виновным в мошенничестве в крупном размере, совершенном при следующих обстоятельствах:
6 мая 2011 г. между индивидуальным предпринимателем (ИП) и обществом с ограниченной ответственностью (ООО) в лице генерального директора М. был заключен договор поставки, согласно которому продавец ИП продавал ООО термоусадочную пленку. 29 ноября 2012 г. между ООО N 1 в лице генерального директора Л. и ООО N 2 в лице генерального директора М. был заключен договор поставки товара, согласно которому продавец ООО N 1 продавал ООО N 2 термоусадочную пленку. Указанный договор неоднократно пролонгировался на основании заключенных между указанными лицами дополнительных соглашений.
К. в период с июня 2011 г. по 3 марта 2014 г. на территории ООО N 2, являясь мастером производственного отдела участка по производству напольных покрытий, в личной беседе ввел в заблуждение ИП, а позднее генерального директора ООО N 1 в том, что только от него зависит решение вопроса о допуске продукции вышеуказанного завода в производство ООО N 2 и дальнейшей ее покупки, за что потребовал от Л. передачи ему денежных средств в размере 4 рублей за один килограмм поставляемой полимерной продукции - термоусадочной пленки. Л. согласился с требованиями К., поскольку в противном случае отсутствие допуска поставляемой продукции в производство ООО N 2 повлекло бы для него значительные убытки, и путем банковского перевода на указанный К. расчетный счет банковских карт переводил через различные терминалы оплаты заранее оговоренные с К. денежные суммы. Всего в период с 21 октября 2011 г. до 3 марта 2014 г. Л. перевел К. деньги в сумме 770 488 рублей.
Президиум удовлетворил кассационную жалобу осужденного К., указав следующее.
Диспозиция ст. 159 УК РФ определяет мошенничество как хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием. Предметом преступного посягательства при мошенничестве является чужое имущество или право на чужое имущество.
Из приговора усматривается, что К., являясь мастером производственного отдела участка по производству напольных покрытий в ООО N 2, в период с июня 2011 г. по 3 марта 2014 г. ввел в заблуждение ИП, а в дальнейшем владельца ООО N 1 Л. о том, что он является лицом, от которого зависит положительное решение вопроса о допуске полимерной продукции - термоусадочной пленки в производство ООО N 2 и дальнейшей ее покупки.
Суд установил, что договор поставки термоусадочной пленки между Л. и ООО N 2 был заключен и выполнялся уже с 6 мая 2011 г.
Однако судом не было установлено, что К. каким-либо образом обманывал Л. и сообщал последнему ложные сведения или вводил в заблуждение относительно своего должностного положения и наличия у него управленческих функций в коммерческой организации.
Потерпевший Л. не отрицал, что знал К. как мастера производственного цеха в ООО N 2, с которым у него сразу была договоренность о том, что тот не будет браковать поступающую с его завода термоусадочную пленку, и за это ему будет перечисляться на расчетный счет определенная сумма денежных средств.
В соответствии с п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. N 51 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате" в случаях, когда лицо получает чужое имущество или приобретает право на него, не намереваясь при этом исполнять обязательства, связанные с условиями передачи ему указанного имущества, в результате чего потерпевшему причиняется материальный ущерб, содеянное следует квалифицировать как мошенничество, если умысел, направленный на хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество, возник у лица до получения чужого имущества или права на него. О наличии умысла, направленного на хищение, могут свидетельствовать, в частности, заведомое отсутствие у лица реальной финансовой возможности исполнить обязательство или необходимой лицензии на осуществление деятельности, направленной на исполнение его обязательств по договору, использование лицом фиктивных уставных документов или фальшивых гарантийных писем, сокрытие информации о наличии задолженностей и залогов имущества, создание лжепредприятий, выступающих в качестве одной из сторон в сделке.
Между тем, судом установлено, что К. согласно ранее достигнутой с Л. договоренности выполнял взятые на себя обязательства и не браковал продукцию Л., договор поставки термоусадочной пленки между Л. и ООО N 2 неоднократно пролонгировался на основании дополнительных соглашений.
Все указанные данные не свидетельствуют о том, что К. каким-либо способом ввел в заблуждение или иным способом обманул Л. и имел умысел на хищение принадлежавших потерпевшему денежных средств, а указывают на отсутствие признаков хищения в действиях К.
При таких обстоятельствах президиум пришел к выводу о том, что постановленные в отношении К. приговор и апелляционное определение не могут быть признаны законными и обоснованными, и подлежат отмене, а уголовное дело - прекращению на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием в деянии К. состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ.
Постановление президиума
N 601 от 25 ноября 2015 года
N 601 от 25 ноября 2015 года
АПЕЛЛЯЦИОННАЯ ПРАКТИКА
1. В соответствии с требованиями ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению. Изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.
Приговором Химкинского городского суда А. был осужден по ст. 111 ч. 4 УК РФ за причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожно смерть потерпевшего Н., совершенное им, согласно приговору, в период с 14 час. 00 мин. 01.05.2015 года по 13 час. 45 мин. 03.05.2015 года.
Вместе с тем, как следовало из текста предъявленного А. органом расследования обвинения, а также обвинительного заключения, утвержденного прокурором, вышеуказанное преступление было совершено А. в период времени с 05 час. 00 мин. до 13 час. 45 мин. 03.05.2015 года.
Как было установлено судом апелляционной инстанции, время совершения преступления, указанное в тексте предъявленного А. обвинения и в обвинительном заключении, не соответствовало выводам судебно-медицинской экспертизы трупа Н., а также другим имеющимся в материалах уголовного дела доказательствам.
Поскольку указанное обстоятельство было также установлено и судом первой инстанции, уголовное дело в отношении А. в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ подлежало возвращению прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, однако Химкинский городской суд в нарушение требований ст. 252 УПК РФ изменил обвинение, предъявленное А. органом расследования, существенно расширив границы времени совершения преступления, чем нарушил его право на защиту.
Признав указанные нарушения закона, допущенные судом первой инстанции, а также органом расследования, существенными, судебная коллегия в соответствии с требованиями ч. 3 ст. 389.22 УПК РФ отменила приговор, а уголовное дело возвратила Химкинскому городскому прокурору, поскольку обвинительное заключение было составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.
Извлечение из определения
судебной коллегии по уголовным делам
N 22-8554 от 17.12.2015 года
судебной коллегии по уголовным делам
N 22-8554 от 17.12.2015 года
2. Согласно требованиям ч. 4 ст. 316 УПК РФ при участии в судебном заседании потерпевшего судья разъясняет ему порядок и последствия постановления приговора без проведения судебного разбирательства и выясняет у него отношение к ходатайству подсудимого.
Приговором Одинцовского городского суда, постановленным в порядке главы 40 УПК РФ, В. была осуждена по ст. 158 ч. 2 п. "в" УК РФ.
В апелляционной жалобе потерпевшая Ш., не соглашаясь с приговором, указала, в том числе, на то обстоятельство, что судом ей не были разъяснены порядок и последствия постановления приговора без проведения судебного разбирательства, чем были нарушены ее права, поскольку причиненный преступлением значительный материальный ущерб не был ей возмещен, а осужденной было назначено чрезмерно мягкое наказание.
Проверив доводы жалобы, исследовав материалы дела, суд апелляционной инстанции установил, что действительно Одинцовским городским судом были нарушены требования ч. 4 ст. 316 УПК РФ в части нарушения прав потерпевшей Ш. - это с очевидностью усматривалось из протокола судебного заседания.
Вместе с тем, в соответствии с ч. 3 ст. 314 УПК РФ если потерпевший возражает против заявленного обвиняемым ходатайства о постановлении приговора в особом порядке, то уголовное дело подлежит рассмотрению в общем порядке.
Поскольку допущенные судом первой инстанции нарушения закона являлись неустранимыми в суде апелляционной инстанции, судебная коллегия отменила приговор, а уголовное дело передала в Одинцовский городской суд на новое судебное разбирательство.
Извлечение из постановления
судебной коллегии по уголовным делам
N 22-8479 от 15.12.2015 года
судебной коллегии по уголовным делам
N 22-8479 от 15.12.2015 года
1. 2. Согласно ч. 1 ст. 280 УПК РФ участие педагога в суде при допросе потерпевших и свидетелей в возрасте до четырнадцати лет является обязательным.
Приговором Озерского городского суда С. был осужден по ст. ст. 132 ч. 4 п. "б" и 112 ч. 1 УК РФ.
Согласно ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Приговор признается таковым, если он постановлен в соответствии с требованиями Уголовно-процессуального кодекса РФ и основан на правильном применении уголовного закона.
Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционных жалоб, судебная коллегия пришла к выводу о необходимости отмены приговора в связи с существенным нарушением судом первой инстанции уголовно-процессуального закона, на основании п. 2 ст. 389.15 и ст. 389.17 УПК РФ.
Как установил суд апелляционной инстанции, в судебном заседании 28 августа 2015 года допрос несовершеннолетней потерпевшей Г., родившейся 10 октября 2003 года, которой исполнилось 11 лет и несовершеннолетнего свидетеля Г.Д., родившегося 29 декабря 2001 года, которому исполнилось 13 лет, был произведен в присутствии законного представителя, но без участия педагога. При этом указанные лица являлись единственными непосредственными участниками и очевидцами инкриминируемых С. насильственных действий сексуального характера.
Как правильно было указано в апелляционном представлении прокурора и жалобах стороны защиты, показания Г. и Г.Д., наряду с иными исследованными доказательствами, послужили основанием для выводов суда о виновности С. в совершении преступления, предусмотренного п. "б" ч. 4 ст. 132 УК РФ.
Однако, такие доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ, не должны были признаваться допустимыми, поскольку они не имеют юридической силы и в силу положений ст. ст. 75 и 307 УПК РФ не могли быть положены в основу приговора.
Оглашение показаний Г. и Г.Д., ранее данных ими при производстве предварительного расследования, в суде первой инстанции не производилось.
Таким образом, согласно п. 9 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ, обоснование приговора недопустимыми доказательствами является основанием для его отмены.
Кроме того, судом апелляционной инстанции было установлено, что показания потерпевшего по ч. 1 ст. 112 УК РФ К., данные им в ходе предварительного следствия, были оглашены судом без согласия стороны защиты и при отсутствии каких-либо обстоятельств, препятствующих его явке в суд, изложенных в ч. 2 ст. 281 УПК РФ. Нежелание К. принять участие в судебном заседании в связи с занятостью, о чем было изложено в его заявлении от 08 сентября 2015 года, таким обстоятельством являться не может. Тем самым, вопреки требованиям закона, суд необоснованно лишил стороны возможности допросить потерпевшего в судебном заседании, нарушив принцип состязательности и право на защиту.
Извлечение из определения
судебной коллегии по уголовным делам
N 22-8435 от 15.12.2015 года
судебной коллегии по уголовным делам
N 22-8435 от 15.12.2015 года
1. 3. В соответствии с п. 4 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 24.04.2015 "Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов" подлежат освобождению от наказания условно осужденные.
Приговором Орехово-Зуевского городского суда от 14.09.2015 г. был осужден ст. 158 ч. 2 п. "а" УК РФ к лишению свободы на срок один год шесть месяцев с применением ст. 73 УК РФ - условно с испытательным сроком в 1 год с возложением обязанностей, указанных в приговоре.
Как установил суд апелляционной инстанции, ограничений в применении акта об амнистии в отношении Г., предусмотренных п. 13 Постановления ГД от 24.04.2015 г. "Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 г.", не имелось.
В этой связи, поскольку преступление, за которое был осужден Г., было им совершено до дня вступления в силу вышеуказанного Постановления об амнистии, он подлежал освобождению от наказания со снятием судимости.
При таких обстоятельствах судебная коллегия приговор в отношении Г. изменила, освободив Г. от наказания со снятием судимости.
Извлечение из постановления
судебной коллегии по уголовным делам
N 22-7215 от 29.10.2015 года
судебной коллегии по уголовным делам
N 22-7215 от 29.10.2015 года
1. 4. Согласно п. "а" ч. 4 ст. 18 УК РФ, при признании рецидива преступлений не учитываются судимости за умышленные преступления небольшой тяжести.
Приговором Домодедовского городского суда Б. была осуждена по ч. 1 ст. 30 - п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, с применением ст. 64 УК РФ, к лишению свободы на срок 9 лет 6 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
При назначении наказания Б. суд первой инстанции в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, указал на наличие в действиях осужденной рецидива преступлений в связи с имеющейся непогашенной судимостью по приговору Нагатинского районного суда г. Москвы от 21.08.2012 г., которым Б. была осуждена по ч. 1 ст. 228 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы.
Вместе с тем, суд не принял во внимание, что в силу ч. 2 ст. 15 УК РФ преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 228 УК РФ, относится к категории небольшой тяжести, в связи с чем данная судимость в соответствии с п. "а" ч. 4 ст. 18 УК РФ не может учитываться при признании рецидива преступлений.
Таким образом, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что в действиях осужденной Б. отсутствует рецидив преступлений.
В этой связи, судебная коллегия в соответствии с требованиями п. 3 ст. 389.15 и п. 1 ч. 1 ст. 389.18 УПК РФ приговор суда изменила, исключив указание о наличие в действиях Б. рецидива преступлений со снижением назначенного осужденной наказания.
Извлечение из определения
судебной коллегии по уголовным делам
N 22-7044 от 22.10.2015 года
судебной коллегии по уголовным делам
N 22-7044 от 22.10.2015 года
6. То обстоятельство, что к осужденному при наличии к тому законных оснований не был применен акт об амнистии, не может служить поводом для назначения ему наказания при последующем осуждении по совокупности приговоров.
Приговором Королевского городского суда П., ранее судимый - 22.04.2015 по ст. ст. 158 ч. 1, 119 ч. 1, с применением ст. 69 ч. 2 УК РФ, к наказанию в виде ограничения свободы на срок 6 месяцев, был осужден по ст. 158 ч. 1 (два преступления), 158 ч. 2 п. "в", 228 ч. 2 УК РФ, с применением ст. 69 ч. 3 УК РФ, к лишению свободы на срок 3 года 11 месяцев. На основании ст. 70 УК РФ, по совокупности приговоров, к наказанию, назначенному настоящим приговором, было частично присоединено неотбытое наказание по приговору от 22.04.2015 и окончательно было назначено наказание в виде лишения свободы на срок 4 года, с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
Однако суд первой инстанции оставил без внимания то обстоятельство, что после постановления первого приговора, 24 апреля 2015 года Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации было принято Постановление "Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов", в соответствии с п. п. 4 и 12 которого лица, осужденные к наказанию, не связанному с лишением свободы, подлежали освобождению от наказания со снятием судимости.
Поскольку П. по приговору от 22.04.2015 был осужден к наказанию, не связанному с лишением свободы, за преступления, совершенные до вступления в силу указанного акта об амнистии, он подпадал под его применение, при этом препятствий к освобождению П. от назначенного по предыдущему приговору наказания по делу не усматривалось.
При таких обстоятельствах судебная коллегия приговор в отношении П. изменила, исключив из него назначение осужденному наказания по правилам ст. 70 УК РФ и указание о наличии у П. судимости по приговору от 22.04.2015.
Извлечение из определения
судебной коллегии по уголовным делам
N 22-6938 от 20.10.2015 года
судебной коллегии по уголовным делам
N 22-6938 от 20.10.2015 года
7. В соответствии с ч. 1 ст. 56 УК РФ наказание в виде лишения свободы не может быть назначено осужденному, впервые совершившего преступление небольшой тяжести, при отсутствии отягчающих обстоятельств.
Приговором Серпуховского городского суда С. был осужден к лишению свободы: по ст. 228 ч. 1 УК РФ на 1 год 3 месяца, по ст. ст. 30 ч. 3, 158 ч. 1 УК РФ на 4 месяца. На основании ст. 69 ч. 2 УК РФ путем частичного сложения наказаний окончательно ему было назначено лишение свободы на срок 1 год 4 месяца с отбыванием в ИК общего режима.
Согласно ст. 56 ч. 1 УК РФ лишение свободы может быть назначено лицу, впервые совершившему преступление небольшой тяжести, лишь при наличии отягчающих обстоятельств, предусмотренных ст. 63 УК РФ, за исключением преступлений, предусмотренных ст. 228 ч. 1, ст. 231 ч. 1 и ст. 233 УК РФ, или только если соответствующей статьей Особенной части УК РФ лишение свободы предусмотрено как единственный вид наказания.
Как установил суд апелляционной инстанции, обстоятельств, отягчающих наказание виновного, судом не установлено. При этом преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 158 УК РФ, относится к категории небольшой тяжести, а санкция данной статьи предусматривает наказание не только в виде лишения свободы, но и альтернативные виды наказания.
Поскольку С. за совершение преступления, предусмотренного ст. ст. 30 ч. 3, 158 ч. 1 УК РФ, не могло быть назначено наказание в виде лишения свободы, судебная коллегия пришла к выводу о необходимости изменить приговор с назначением более мягкого вида наказания за указанное преступление, а также со снижением окончательного наказания, назначенного по правилам ст. 69 ч. 2 УК РФ.
Извлечение из постановления
судебной коллегии по уголовным делам
N 22-6927 от 20.10.2015 года
судебной коллегии по уголовным делам
N 22-6927 от 20.10.2015 года
8. Вопрос о наличии в действиях лица состава преступления - незаконной перевозки без цели сбыта и об отграничении указанного состава преступления от незаконного хранения без цели сбыта наркотического средства или психотропного вещества или их аналогов во время поездки должен решаться в каждом конкретном случае с учетом направленности умысла, фактических обстоятельств перевозки, количества, размера, объема наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, места их нахождения, а также других обстоятельств дела.
Приговором Раменского городского суда Р. был осужден по ч. 2 ст. 228 УК РФ к лишению свободы на срок 3 года 5 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Р. был признан виновным в незаконном приобретении, хранении и перевозке без цели сбыта героина массой не менее 8,39 грамма.
В соответствии с руководящими разъяснениями, содержащимися в п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.06.2006 N 14 (в редакции от 30.06.2015) "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами", под незаконной перевозкой следует понимать умышленные действия лица, которое перемещает без цели сбыта наркотические средства, психотропные вещества или их аналоги, растения, содержащие наркотические средства или психотропные вещества, либо его части, содержащие наркотические средства или психотропные вещества из одного места в другое, в том числе в пределах одного и того же населенного пункта, совершенные с использованием любого вида транспорта или какого-либо объекта, применяемого в виде перевозочного средства, а также в нарушение общего порядка перевозки указанных средств и веществ, установленного статьей 21 Федерального закона "О наркотических средствах и психотропных веществах".
При этом следует иметь в виду, что незаконная перевозка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, может быть осуществлена с их сокрытием, в том числе в специально оборудованных тайниках в транспортном средстве, багаже и т.п.
Вопрос о наличии в действиях лица состава преступления - незаконной перевозки без цели сбыта и об отграничении указанного состава преступления от незаконного хранения без цели сбыта наркотического средства, психотропного вещества или их аналогов, растения, содержащего наркотические средства или психотропные вещества, либо его части, содержащей наркотические средства или психотропные вещества во время поездки должен решаться судом в каждом конкретном случае с учетом направленности умысла, фактических обстоятельств перевозки, количества, размера, объема наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, места их нахождения, а также других обстоятельств дела.
Как было установлено судом, Р. 15 апреля 2015 г. на своем личном автомобиле приехал из г. Раменское, где он постоянно проживает, в г. Москву, где незаконно приобрел для личного потребления наркотическое средство "героин", массой не менее 8,39 г, который затем незаконно хранил без цели сбыта в кармане одежды, надетой на нем, и с этим наркотическим средством на том же автомобиле вернулся в гор. Раменское, где в тот же день был задержан сотрудниками полиции.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что проезд Р. на автомобиле из г. Москвы до г. Раменское Московской области с наркотическим средством в указанном выше размере, приобретенном для личного потребления, и находящемся непосредственно при нем, полностью охватывается понятием "незаконного хранения" этого средства во время поездки.
Данная позиция суда апелляционной инстанции полностью согласуется с позицией Верховного Суда РФ, высказанной по конкретным уголовным делам и в Обзорах судебной практики (см., например, БВС РФ: 2000 г. N 11, с. 10; 2002 г. N 4, с. 12; 2003 г. N 9, с. 23; 2004 г. N 10, с. 24).
В этой связи судебная коллегия на основании п. 3 ст. 389.15 и п. 2 ст. 389.18 УПК РФ приговор в отношении Р. изменила, исключив из его осуждения по ст. 228 ч. 2 УК РФ квалифицирующий признак "незаконная перевозка наркотических средств" и смягчив назначенное ему наказание.
Извлечение из определения
судебной коллегии по уголовным делам
N 22-6837 от 13.10.2015 года
судебной коллегии по уголовным делам
N 22-6837 от 13.10.2015 года
9. Окончательное наказание, назначаемое путем частичного или полного сложения, должно быть строже наиболее строгого из наказаний, назначенных за входящие в совокупность преступления.
Приговором Домодедовского городского суда К. была осуждена по ч. 3 ст. 159 УК РФ к лишению свободы на срок два года, по ч. 4 ст. 159 УК РФ к лишению свободы на срок четыре года. В соответствии со ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно ей было назначено лишение свободы на срок три года. В соответствии со ст. 73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком в 3 года, с возложением обязанностей, указанных в приговоре.
Согласно требованиям ч. 3 ст. 69 УК РФ если хотя бы одно из преступлений, совершенных по совокупности, является тяжким или особо тяжким преступлением, то окончательное наказание назначается путем частичного или полного сложения наказаний.
Поскольку оба преступления, совершенных К., являлись тяжкими, суд первой инстанции справедливо руководствовался положениями ч. 3 ст. 69 УК РФ, однако при этом нарушил принцип частичного сложения, который заключается в том, что к наиболее строгому наказанию частично прибавляются наказания, назначенные за другие преступления. Таким образом, по настоящему делу, окончательное наказание, назначенное К., должно было быть большим, чем четыре года лишения свободы.
На это обстоятельство было обращено внимание судей и в п. 52 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.2015 N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания", где, в частности, указано, что окончательное наказание, назначаемое путем частичного или полного сложения, должно быть строже наиболее строгого из наказаний, назначенных за входящие в совокупность преступления.
При таких обстоятельствах судебная коллегия приговор в отношении К. изменила и, согласившись с доводами апелляционного представления, в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно назначила ей лишение свободы на срок четыре года один месяц. В остальной части, в том числе и относительно применения ст. 73 УК РФ, приговор в отношении К. был оставлен без изменения.
Извлечение из определения
судебной коллегии по уголовным делам
N 22-8369 от 10.12.2015 года
судебной коллегии по уголовным делам
N 22-8369 от 10.12.2015 года
10. Заявление обвиняемого об отказе от защитника ввиду отсутствия средств на оплату услуг адвоката либо неявки в судебное заседание приглашенного им или назначенного ему адвоката, а также об отказе от услуг конкретного адвоката не может расцениваться как отказ от помощи защитника, предусмотренный статьей 52 УПК РФ.
Постановлением Клинского городского суда обвиняемому по ст. 126 ч. 2 п. п. "а, з" УК РФ В. был продлен срок содержания под стражей на 1 месяц 00 суток, а всего до 8 месяцев 00 суток, то есть до 4 октября 2015 г. включительно.
Проверив поступивший на апелляционное рассмотрение материал, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что постановление суда первой инстанции является незаконным и подлежит отмене по следующим основаниям.
В соответствии с п. 2 ст. 389.15 и п. 4 ч. 2 статьи 389.17 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебного решения судом апелляционной инстанции являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, к которым, в том числе, относится рассмотрение уголовного дела без участия защитника, если его участие является обязательным в соответствии с настоящим Кодексом, или с иным нарушением права обвиняемого пользоваться помощью защитника.
Как следовало из представленного на апелляционное рассмотрение материала, защиту В. на предварительном следствии осуществлял адвокат З., с которым обвиняемый заключил соответствующее соглашение.
31 августа 2015 г. в Клинский городской суд Московской области поступило ходатайство следователя о продлении срока содержания В. под стражей до 4 октября 2015 г. включительно.
Судебное заседание по данному ходатайству было назначено Клинским городским судом на 3 сентября 2015 г. и отложено на 4 сентября 2015 г. в связи с болезнью адвоката З. При этом В. было разъяснено, что в случае неявки адвоката З. в судебное заседание и отказа от адвоката Клинского филиала МОКА, назначенного в порядке статьи 51 УПК РФ по мотивам, не связанным с материальным положением, ходатайство следователя будет рассмотрено без участия защитника.
4 сентября 2015 г. от обвиняемого В. поступило ходатайство об отказе от услуг адвоката К., назначенного в порядке ст. 51 УПК РФ, в связи с наличием соглашения с адвокатом З., не явившимся в судебное заседание 4 сентября 2015 г. ввиду болезни.
Удовлетворив данное ходатайство обвиняемого, и, освободив защитника К. от участия в деле, суд рассмотрел вопрос о продлении срока содержания В. под стражей в отсутствие адвоката, ввиду того, что рассмотрение данного ходатайства следователя неоднократно откладывалось из-за болезни адвоката З., а обвиняемый в судебном заседании 4 сентября 2015 г. отказался от услуг назначенного защитника.
Однако указанный вывод суда противоречит положениям статьи 52 УПК РФ и позиции Верховного Суда РФ, выраженной в п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2015 г. N 29 "О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве", согласно которому участие защитника уголовном судопроизводстве обязательно, если обвиняемый не отказался от него в порядке, установленном статьей 52 УПК РФ. При разрешении заявления об отказе от защитника суду надлежит иметь в виду, что нежелание обвиняемого пользоваться помощью защитника должно быть выражено явно и недвусмысленно.
Заявление обвиняемого об отказе от защитника ввиду отсутствия средств на оплату услуг адвоката либо неявки в судебное заседание приглашенного им или назначенного ему адвоката, а также об отказе от услуг конкретного адвоката не может расцениваться как отказ от помощи защитника, предусмотренный статьей 52 УПК РФ.
Как следовало из заявления обвиняемого В. и его пояснений в суде апелляционной инстанции, он нуждался в помощи защитника при решении вопроса о продлении срока содержания под стражей, не имел возможности самостоятельно осуществлять свою защиту, ввиду отсутствия специального образования, отказался от услуг назначенного ему защитника К. только потому, что заключил соглашение с защитником З.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции посчитал, что Клинский городской суд неверно оценил заявление В. об отказе от услуг конкретного адвоката его нежеланием пользоваться помощью защитника, вследствие чего безмотивно освободил защитника К. от участия в судебном заседании, чем нарушил право обвиняемого на защиту при рассмотрении вопроса о продлении срока содержания под стражей.
В указанной ситуации суду первой инстанции следовало руководствоваться положениями ч. 2 ст. 52 УПК РФ, в соответствии с которыми отказ от защитника не является обязательным для суда.
Согласно ч. 1 статьи 389.22 УПК РФ допущенное судом нарушение уголовно-процессуального закона суд апелляционной инстанции признал неустранимым, в связи с чем состоявшееся решение, как незаконное и необоснованное, отменил, а ходатайство следователя о продлении срока содержания В. под стражей направил на новое судебное рассмотрение.
Извлечение из постановления
судебной коллегии по уголовным делам
N 22К-6832 от 29.09.2015 года
судебной коллегии по уголовным делам
N 22К-6832 от 29.09.2015 года
СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА
ПО ДЕЛАМ ОБ АДМИНИСТРАТИВНЫХ ПРАВОНАРУШЕНИЯХ
ПО ВСТУПИВШИМ В ЗАКОННУЮ СИЛУ ПОСТАНОВЛЕНИЯМ (РЕШЕНИЯМ)
ПО ДЕЛАМ ОБ АДМИНИСТРАТИВНЫХ ПРАВОНАРУШЕНИЯХ
ПО ВСТУПИВШИМ В ЗАКОННУЮ СИЛУ ПОСТАНОВЛЕНИЯМ (РЕШЕНИЯМ)
1. При рассмотрении жалобы на постановление по делу об административном правонарушении судье надлежит проверить все доводы жалобы, которые должны быть оговорены в судебном акте, вынесенном по результатам рассмотрения жалобы.
Постановлением мирового судьи 77 судебного участка Коломенского судебного района Московской области от 29 января 2015 г. З.Н.И. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ, и подвергнут наказанию в виде административного штрафа в размере 30000 рублей с лишением права управления транспортными средствами сроком на 1 год и 6 месяцев.
Решением судьи Коломенского городского суда Московской области постановление оставлено без изменения.
Как усматривается из материалов дела, основанием для привлечения З.Н.И. к административной ответственности, предусмотренной ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ, явилось то обстоятельство, что он 4 января 2015 г. в нарушение пункта 2.3.2 Правил дорожного движения РФ не выполнил законное требование инспектора ДПС о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения.
В силу ч. 6 ст. 27.12 КоАП РФ об административных правонарушениях медицинское освидетельствование на состояние опьянения и оформление его результатов осуществляются в порядке, установленном Правительством РФ.
Постановлением Правительства РФ от 26 июня 2008 г. N 475 утверждены Правила освидетельствования лица, которое управляет транспортным средством, на состояние алкогольного опьянения и оформления его результатов, направления указанного лица на медицинское освидетельствование на состояние опьянения, медицинского освидетельствования этого лица на состояние опьянения и оформления его результатов.
Из материалов дела следует, что достаточным основанием полагать, что З.Н.И. находился в состоянии опьянения, явилось наличие у него признаков опьянения, в связи с чем З.Н.И. был направлен на медицинское освидетельствование на состояние опьянения.
В соответствии с п. 16 указанных Правил определение состояния опьянения проводится в соответствии с нормативными правовыми актами Министерства здравоохранения РФ.
Приказом Минздрава РФ от 14 июля 2003 г. N 308 "О медицинском освидетельствовании на состояние опьянения" утверждена Инструкция по проведению медицинского освидетельствования на состояние опьянения лица, которое управляет транспортным средством, и заполнению учетной формы N 307/у "Акт медицинского освидетельствования на состояние опьянения лица, которое управляет транспортным средством" (приложение N 3) (далее - Инструкция).
П. 11 Инструкции установлено, что при освидетельствовании осуществляется исследование выдыхаемого воздуха на алкоголь. Результаты исследования выдыхаемого воздуха на наличие алкоголя заносятся в Акт.
В соответствии с п. 12 Инструкции проба биологического объекта для направления на химико-токсикологическое исследование с целью определения средств (веществ) или их метаболитов (за исключением алкоголя), вызвавших опьянение, отбирается при наличии клинических признаков опьянения и отрицательном результате определения алкоголя в выдыхаемом воздухе.
В силу п. 13 Инструкции в случае отказа освидетельствуемого от освидетельствования в Журнале делается запись "от освидетельствования отказался". В случае отказа освидетельствуемого от того или иного предусмотренного вида исследования в рамках проводимого освидетельствования, освидетельствование прекращается, Акт не заполняется, в протоколе о направлении на освидетельствование и в Журнале указывается "от освидетельствования отказался".
Согласно материалам дела законное требование инспектора ДПС о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения З.Н.И. не выполнил в медицинском учреждении.
В силу п. 8 ч. 2 ст. 30.6 КоАП РФ при рассмотрении жалобы на постановление по делу об административном правонарушении законность и обоснованность постановления проверяются на основании имеющихся в деле и дополнительно представленных материалов. При этом судья (вышестоящее должностное лицо) не связаны доводами жалобы и проверяют дело в полном объеме (ч. 3 ст. 30.6 КоАП РФ).
Исходя из положений ст. 26.11 и ч. 3 ст. 30.6 КоАП РФ, при рассмотрении жалобы на постановление по делу об административном правонарушении судье надлежит проверить все доводы жалобы, которые должны быть оговорены в судебном акте, вынесенном по результатам рассмотрения жалобы.
Между тем, защитник З.Н.И. в апелляционной жалобе утверждал, что исследование выдыхаемого воздуха на алкоголь при его освидетельствовании, медицинским работником не проводилось, что было предложено сдать биологический объект на анализ, без исследования выдыхаемого воздуха на алкоголь.
Исходя из положений ст. 26.11 и ч. 3 ст. 30.6 КоАП РФ, при рассмотрении жалобы на постановление по делу об административном правонарушении судье надлежит проверить все доводы жалобы, которые должны быть оговорены в судебном акте, вынесенном по результатам рассмотрения жалобы.
Вопреки требованиям КоАП РФ, вышеуказанный довод защитника судьей городского суда надлежащим образом проверен не был и не получил правовой оценки, не был вызван для допроса в качестве свидетеля врач, проводивший медицинское освидетельствование на состояние опьянения, а также сотрудник ГИБДД, направивший З.Н.И. на медицинское освидетельствование, не истребован журнал регистрации освидетельствования водителей на состояние опьянения, в мотивировочной части решения отсутствуют суждения, на основании каких доказательств, судья опровергает доводы защитника. Судьей не проверено, был ли нарушен порядок проведения медицинского освидетельствования на состояние опьянения в отношении З.Н.И.
Таким образом, судьей не выполнены в полном объеме требования ст. 24.1 КоАП РФ, что не позволило всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело.
При таких обстоятельствах решение судьи Коломенского городского суда Московской области от 04 марта 2015 г. отменено, дело возвращено в тот же суд на новое рассмотрение.
извлечение из постановления
N 4а-1312/15
N 4а-1312/15
2. К обстоятельствам, имеющим значение для правильного разрешения дела об административном правонарушении, относится, в частности, установление лица, совершившего противоправные действия (бездействие), за которые КоАП РФ или законом субъекта РФ предусмотрена административная ответственность (пункт 2 статьи 26.1 КоАП РФ).
Постановлением ст. инспектора ОГИБДД ОМВД России по Солнечногорскому району Московской области от 7 июля 2015 г. юридическое лицо ГБУ МО М. привлечено к административной ответственности по ст. 12.34 КоАП РФ и подвергнуто наказанию в виде административного штрафа в размере 300 000 рублей.
Решением Солнечногорского городского суда Московской области от 20 июля 2015 г. постановление органа административной юрисдикции оставлено без изменения, жалоба ГБУ МО М. - без удовлетворения.
Решением судьи Московского областного суда от 10 сентября 2015 г. принятые по делу акты оставлены без изменения.
Статьей 12.34 КоАП РФ предусмотрена административная ответственность за несоблюдение требований по обеспечению безопасности дорожного движения при ремонте и содержании дорог, железнодорожных переездов или других дорожных сооружений либо непринятие мер по своевременному устранению помех в дорожном движении, запрещению или ограничению дорожного движения на отдельных участках дорог в случае, если пользование такими участками угрожает безопасности дорожного движения.
В соответствии со ст. 24.1 КоАП РФ, задачами производства по делам об административных правонарушениях являются всестороннее, полное, объективное и своевременное выяснение обстоятельств каждого дела, разрешение его в соответствии с законом.
Данные требования закона при рассмотрении дела об административном правонарушении в отношении ГБУ МО М. по ст. 12.34 КоАП РФ судьями двух инстанций не выполнены.
Из материалов дела следует, что 22 июня 2015 г. в 15 ч 50 м. инспектором ОГИБДД ОМВД России по Солнечногорскому району установлено, что ГБУ МО М. не выполнило требование по обеспечению безопасности дорожного движения и своевременному устранению помех в дорожном движении, выразившееся в том, что участке дороги 8 км + 576 м автодороги "Обухово - Рахманово - Троицкое" Солнечногорского района Московской области, отсутствует горизонтальная дорожная разметка 1.14.1, что является нарушением требований ГОСТ Р 50597-93 "Требования к эксплуатационному состоянию, допустимому по условиям обеспечения безопасности дорожного движения", тем самым создав угрозу безопасности дорожного движения.
По данному факту 24 июня 2015 г. должностным лицом органа административной юрисдикции был составлен протокол об административном правонарушении. Действия ГБУ МО М. квалифицированы по ст. 12.34 КоАП РФ.
К обстоятельствам, имеющим значение для правильного разрешения дела об административном правонарушении, относится, в частности установление лица, совершившего противоправные действия (бездействие), за которые КоАП РФ об административных правонарушениях или законом субъекта РФ предусмотрена административная ответственность (пункт 2 статьи 26.1 КоАП РФ).
По результатам рассмотрения жалобы, судьи двух инстанций пришли к выводу о доказанности вины ГБУ МО М. во вмененном ему правонарушении актом выявленных недостатков в содержании дорог от 22 июня 2015 г. и фототаблицей к нему, в которых зафиксированы выявленные недостатки, а также протоколом об административном правонарушении.
Оставляя без изменения постановление должностного лица органа административной юрисдикции, судьями двух инстанций не проверено, является ли ГБУ МО М. субъектом вмененного ему правонарушения.
Так, из материалов дела не следует, входит ли в обязанности ГБУ МО М. (на период вмененного правонарушения) осуществление дорожной деятельности в части содержания и ремонта автомобильных дорог на участке дороги 8 км + 576 м автодороги "Обухово - Рахманово - Троицкое" Солнечногорского района, и, если входит, то на основании чего.
В материалах дела отсутствуют учредительные документы ГБУ МО М., свидетельствующие о том, что учреждение осуществляет подготовку заявок, конкурсной документации, подготовку и заключение контрактов на выполнение заказа, в том числе по оказанию услуг по содержанию и ремонту автомобильных дорог, отсутствуют доказательства с кем заключен Государственный контракт по содержанию и текущему ремонту автомобильных дорог (на участке дороги 8 км + 576 м автодороги "Обухово - Рахманово - Троицкое") когда и на каких условиях.
Таким образом, судьями двух инстанций рассмотрено дело без соблюдения требований, предусмотренных ст. 24.1, 26.1 КоАП РФ, и без учета всех обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела, в связи с чем решение Солнечногорского городского суда Московской области от 20 июля 2015 г. и решение судьи Московского областного суда от 10 сентября 2015 г. отменены, а дело возвращено на новое рассмотрение в Солнечногорский городской суд Московской области.
извлечение из постановления
N 4а-1945/15
N 4а-1945/15
3. Не допускается использование доказательств по делу об административном правонарушении, полученных с нарушением закона.
Постановлением мирового судьи 154 судебного участка Одинцовского судебного района Московской области от 03 июня 2015 г. П.Р.В. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ, и подвергнут наказанию в виде административного штрафа в размере 30 000 рублей с лишением права управления транспортными средствами сроком на 1 год 6 месяцев.
Решением Одинцовского городского суда постановление мирового судьи оставлено без изменения.
Как усматривается из материалов дела об административном правонарушении, 19 марта 2015 г. должностным лицом ДПС ОГИБДД МУ МВД России "Одинцовское" в отношении П.Р.В. составлен протокол об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ, согласно которому 19 марта 2015 г. в 10 ч. 10 мин. на 27 км. Можайского шоссе в г. Одинцово П.Р.В. в нарушение п. 2.7 ПДД РФ, управлял автомашиной, находясь в состоянии опьянения.
03 июня 2015 г. мировой судья судебного участка N 154 Одинцовского судебного района признал П.Р.В. виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ.
Исходя из ч. 1 ст. 1.6 КоАП РФ обеспечение законности при применении мер административного принуждения предполагает не только наличие законных оснований для применения административного наказания, но и соблюдение установленного законом порядка привлечения лица к административной ответственности.
Положениями ст. 26.2 КоАП РФ предусмотрено, что доказательствами по делу об административном правонарушении являются любые фактические данные, на основании которых судья, орган, должностное лицо, в производстве которых находится дело, устанавливают наличие или отсутствие события административного правонарушения, виновность лица, привлекаемого к административной ответственности, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела.
Эти данные устанавливаются протоколом об административном правонарушении, иными протоколами, предусмотренными КоАП РФ, объяснениями лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, показаниями потерпевшего, свидетелей, заключениями эксперта, иными документами, а также показаниями специальных технических средств, вещественными доказательствами.
Не допускается использование доказательств по делу об административном правонарушении, полученных с нарушением закона, в том числе доказательств, полученных при проведении проверки в ходе осуществления государственного контроля (надзора) и муниципального контроля.
В соответствии со ст. 25.8 КоАП РФ в качестве специалиста для участия в производстве по делу об административном правонарушении может быть привлечено любое не заинтересованное в исходе дела совершеннолетнее лицо, обладающее познаниями, необходимыми для оказания содействия в обнаружении, закреплении и изъятии доказательств, а также в применении технических средств.
В соответствии с ч. 2 ст. 25.12 КоАП РФ к участию в производстве по делу об административном правонарушении в качестве специалиста, эксперта и переводчика не допускаются лица в случае, если они состоят в родственных отношениях с лицом, привлекаемым к административной ответственности, потерпевшим, их законными представителями, защитником, представителем, прокурором, судьей, членом коллегиального органа или должностным лицом, в производстве которых находится данное дело, или если они ранее выступали в качестве иных участников производства по данному делу, а равно, если имеются основания считать этих лиц лично, прямо или косвенно, заинтересованными в исходе данного дела.
Согласно нормам КоАП РФ понятой является участником процесса.
Как усматривается из дела, медицинское освидетельствование на состояние опьянения в отношении П.Р.В. 19 марта 2015 г. проводила врач наркологического диспансера Московской области - М.
Однако, 19 марта 2015 г. при применении к П.Р.В. мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении в виде направления на медицинское освидетельствование на состояние опьянения врач М. принимала участие в качестве понятой и удостоверила факт совершения в ее присутствии процессуальных действий, их содержание и результаты в отношении лица, которому впоследствии провела медицинское освидетельствование на состояние опьянения, что ставит под сомнение факты, указанные М. в акте медицинского освидетельствования N 93 от 19 марта 2015 г. в отношении П.Р.В.
Данное обстоятельство позволяет прийти к выводу о том, что М. могла иметь заинтересованность в исходе дела, и в соответствии с требованиями ч. 2 ст. 25.12 КоАП РФ не должна быть допущена должностным лицом ОГИБДД в качестве специалиста по настоящему делу.
С учетом изложенного постановление мирового судьи 154 судебного участка Одинцовского судебного района Московской области от 03 июня 2015 г. и решение Одинцовского городского суда Московской области от 22 июля 2015 г. отменены.
Производство по данному делу об административном правонарушении прекращено на основании п. 4 ч. 2 ст. 30.17 КоАП РФ в связи с недоказанностью обстоятельств, на основании которых были вынесены состоявшиеся по делу судебные решения.
извлечение из постановления
N 4а-1868/15
N 4а-1868/15
4. Дело об административном правонарушении рассматривается с участием лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении. В отсутствие указанного лица дело может быть рассмотрено лишь в случаях, если имеются данные о надлежащем извещении лица о месте и времени рассмотрения дела и если от лица не поступило ходатайство об отложении рассмотрения дела либо если такое ходатайство оставлено без удовлетворения.
Постановлением мирового судьи 38 судебного участка Домодедовского судебного района Московской области от 17 апреля 2015 г. Р.Н.П. признана виновной в совершении административного правонарушения, предусмотренного ст. 16.4 КоАП РФ, и ей назначено наказание в виде конфискации предметов административного правонарушения - денежных средств в размере 5 323 е. 51 ц.
Решением Домодедовского городского суда Московской области постановление мирового судьи оставлено без изменения.
Из материалов дела усматривается, что 16 июня 2015 г. защитник П. обратился с жалобой на указанное не вступившее в законную силу постановление мирового судьи судебного участка N 38 Домодедовского судебного района Московской области от 17 апреля 2015 г.
Согласно ч. 2 ст. 25.1 КоАП РФ дело об административном правонарушении рассматривается с участием лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении. В отсутствие указанного лица дело может быть рассмотрено лишь в случаях, если имеются данные о надлежащем извещении лица о месте и времени рассмотрения дела и если от лица не поступило ходатайство об отложении рассмотрения дела либо если такое ходатайство оставлено без удовлетворения.
В силу п. 4 ч. 2 ст. 30.6 КоАП РФ при рассмотрении жалобы на постановление по делу об административном правонарушении судья выясняет, извещены ли участники производства по делу в установленном порядке, а также причины их неявки, и принимает решение о рассмотрении жалобы в отсутствие указанных лиц либо об отложении рассмотрения жалобы.
Содержание приведенных норм свидетельствует о необходимости надлежащего извещения лица, привлекаемого к административной ответственности, о рассмотрении как дела об административном правонарушении, так и жалобы на постановление по такому делу.
Разрешая жалобу на постановление по делу об административном правонарушении, судья городского суда указал, что дело рассмотрено судьей в отсутствие Р.Н.П., с участием ее защитника.
Однако, в материалах дела отсутствуют данные об извещении Р.Н.П. о месте и времени рассмотрения жалобы. То обстоятельство, что в судебное заседание явился защитник Р.Н.П., не освобождало судью от обязанности известить саму Р.Н.П. и выяснить причины ее неявки в судебное заседание.
По смыслу ст. ст. 25.1, 25.5 и ст. 30.6 КоАП РФ судебный порядок рассмотрения дел об административных правонарушениях, а также жалоб на постановления по таким делам, подразумевает обязательное создание судьей, рассматривающим дело, условий, необходимых для осуществления права на защиту лицом, привлекаемым к административной ответственности.
При изложенных обстоятельствах решение судьи Домодедовского городского суда Московской области от 05 августа 2015 г. отменено, а дело - возвращено на новое рассмотрение в тот же суд.
извлечение из постановления
N 4а-1561/15
N 4а-1561/15
ПРАКТИКА ПЕРЕСМОТРА
НЕ ВСТУПИВШИХ В ЗАКОННУЮ СИЛУ ПОСТАНОВЛЕНИЙ (РЕШЕНИЙ)
НЕ ВСТУПИВШИХ В ЗАКОННУЮ СИЛУ ПОСТАНОВЛЕНИЙ (РЕШЕНИЙ)
1. Срок временного пребывания иностранного гражданина продлевается при выдаче ему разрешения на работу или патента либо при продлении срока действия разрешения на работу или патента.
Постановлением Одинцовского городского суда Московской области от 22 октября 2015 г. С. <...> г.р., уроженец и гражданин Республики Узбекистан, признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 18.8 КоАП РФ и ему назначено административное наказание в виде штрафа в доход государства в размере 5000 рублей с административным выдворением за пределы РФ в форме самостоятельного контролируемого выезда.
Не согласившись с постановлением суда, С. его обжаловал, просил отменить принятое судом решение в связи с тем, что у него имеется действующий патент, дающий ему право на продление пребывания на территории РФ.
Суд второй инстанции пришел к выводу о наличии оснований для отмены постановления по делу об административном правонарушении и прекращении производства по делу.
В соответствии с требованиями ст. 30.6 КоАП РФ, суд при рассмотрении жалобы на постановление по делу об административном правонарушении, проверяет на основании имеющихся и дополнительно представленных материалов законность и обоснованность вынесенного постановления, при этом судья, вышестоящее должностное лицо не связаны доводами жалобы и проверяют дело в полном объеме.
Согласно ст. ст. 26.2, 26.11 КоАП РФ судья устанавливает наличие или отсутствие события административного правонарушения, виновность лица в его совершении на основании доказательств, оценка которых производится на основании всестороннего, полного и объективного исследования всех обстоятельств дела в совокупности. Никакие доказательства не могут иметь заранее установленную силу.
Однако, при рассмотрении настоящего дела указанные требования закона не выполнены.
Из материалов дела усматривается, что 21 октября 2015 г. в 07 ч при проведении проверки режима пребывания иностранных граждан на территории РФ, по адресу: Московская область, Одинцовский район, р.п. Новоивановское, д. Б. установлено, что гражданин Р. Узбекистан С., прибывший на территорию РФ 16 февраля 2015 г., находился на территории Московской области с нарушением режима пребывания иностранного гражданина на территории РФ, выразившегося в уклонении от выезда за пределы РФ по окончании срока пребывания, чем нарушил требования ст. 5 ФЗ РФ от 25.07.2002 г. "О правовом положении иностранных граждан в РФ" N 115-ФЗ.
По данному факту в отношении иностранного гражданина возбуждено производство по делу об административном правонарушении по ч. 3 ст. 18.8 КоАП РФ, которой предусматривается ответственность за нарушение иностранным гражданином или лицом без гражданства правил въезда в Российскую Федерацию либо режима пребывания (проживания) в Российской Федерации, совершенные в городе федерального значения Москве или Санкт-Петербурге либо в Московской или Ленинградской области.
Признавая С. виновным, городской суд пришел к выводу, что иностранный гражданин нарушал режим пребывания и незаконно находился на территории РФ, поскольку уклонился от выезда из РФ по истечении определенного срока пребывания.
Делая вывод о доказанности вины С. об уклонении от выезда и незаконности его пребывания на территории РФ, городской суд исходил из того, что факт данного административного правонарушения подтверждается материалами дела.
Вместе с тем в соответствии с положениями ч. 4, 5 ст. 5, ч. 5 ст. 13.3 Федерального закона от 25.07.2002 г. N 115-ФЗ "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации", иностранный гражданин при наличии у него действующего патента и оплаченного налога, находится на территории РФ на законных основаниях.
Статьей 5 Федерального закона от 25.07.2002 г. N 115-ФЗ "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации", срок временного пребывания иностранного гражданина продлевается при выдаче иностранному гражданину разрешения на работу или патента либо при продлении срока действия разрешения на работу или патента в соответствии со ст. 13, 13.3 настоящего Федерального закона.
Согласно ст. 13.3 приведенного Закона срок патент выдается иностранному гражданину на срок от одного до двенадцати месяцев. Срок действия патента может неоднократно продлеваться на период от одного месяца. При этом общий срок действия патента с учетом продлений не может составлять более двенадцати месяцев со дня выдачи патента. Срок действия патента считается продленным на период, за который уплачен налог на доходы физических лиц в виде фиксированного авансового платежа. В этом случае обращение в территориальные органы федерального органа исполнительной власти в сфере миграции не требуется.
В ином случае срок действия патента прекращается со дня, следующего за последним днем периода, за который уплачен налог на доходы физических лиц в виде фиксированного авансового платежа.
В Московском областном суде С. представил подлинник паспорта с отметками о въезде на территорию РФ 27 мая 2015 г., патент, выданный 30 июня 2015 г. УФМС России по Московской области, с квитанциями об оплате, миграционную карту с отрывной частью уведомления о постановке на учет, а также дал показания о том, что до истечения срока пребывания на территории РФ, он обратился в УФМС с заявлением о выдаче патента, который был им получен 30 июня 2015 г.
Таким образом, городским судом при рассмотрении дела по существу сделан неправильный вывод о том, что С. въехал на территорию РФ 16 февраля 2015 г. и находился на территории РФ по состоянию на 22 октября 2015 г. на незаконных основаниях. Наоборот, указанное обстоятельство по надлежащему оформлению патента и его оплата подтверждают законность нахождения С. на территории РФ на момент его задержания 21 октября 2015 г., что свидетельствует об отсутствии события инкриминируемого ему правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 18.8 КоАП РФ.
При таких обстоятельствах вывод суда о том, что С. уклонился от выезда из РФ по истечении срока пребывания, является неправомерным.
С учетом изложенного постановление городского суда отменено, производство по делу об административном правонарушении в отношении С. прекращено на основании п. 1 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ в связи с отсутствием события административного правонарушения.
извлечение из постановления
N 12-2683/15
N 12-2683/15
2. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях не предусматривает возможности подачи одной жалобы на постановления, вынесенные по разным делам об административных правонарушениях.
Определением Сергиево-Посадского городского суда Московской области от 29 октября 2015 г. Акционерному обществу Х. отказано в принятии к производству жалобы и возвращена без рассмотрения жалоба, поданная с процессуальным нарушением на три постановления N 20-243 (з)/2015, 20-244 (з)/2015, 20-245 (з)/2015, вынесенные 14 октября 2015 г. заместителем начальника Сергиево-Посадского межрайонного отдела Управления Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору по г. Москва, Московской и Тульской областям по делам об административных правонарушениях, предусмотренных ч. 2 ст. 8.7 КоАП РФ, в отношении юридического лица АО Х. в связи с тем, что при производстве по делу об административном правонарушении объединение дел в порядке ст. 30.6 КоАП РФ невозможно, и заявителю необходимо подавать отдельную жалобу по каждому из обжалуемых постановлений.
Не согласившись с определением суда, представитель юридического лица его обжаловал и просил отменить, указывая, что данным определением нарушено право на обжалование постановлений по делу об административном правонарушении.
Суд второй инстанции оснований к отмене определения не установил.
Статьей 30.1 КоАП РФ определено, что постановление по делу об административном правонарушении, вынесенное должностным лицом может быть обжаловано лицами, указанными в статьях 25.1 - 25.5.1 КоАП РФ в вышестоящий орган, вышестоящему должностному лицу либо в районный суд по месту рассмотрения дела. Согласно ч. 1 ст. 30.3 КоАП РФ жалоба на постановление по делу об административном правонарушении может быть подана в течение десяти суток со дня вручения или получения копии постановления.
При этом Кодекс РФ об административных правонарушениях не предусматривает возможности подачи одной жалобы на постановления, вынесенные по разным делам об административных правонарушениях.
В соответствии со ст. 1.2 КоАП РФ задачами законодательства об административных правонарушениях являются защита личности, охрана прав и свобод человека и гражданина. Следовательно, для выполнения судом поставленных задач содержание жалобы на постановление (решение) по делу об административном правонарушении должно быть таково, чтобы можно было установить, чьи именно права и каким образом нарушены. В частности, применительно к конкретному случаю законодательством не предусмотрено одновременное обжалование трех постановлений посредством одной жалобы.
Действующим процессуальным законодательством определено, что дело об административном правонарушении возбуждается в отношении конкретного лица, по факту совершения определенного противоправного деяния и соединение дел в одно производство и вынесение одного решения при пересмотре дела об административном правонарушении в связи с подачей жалобы в порядке, определенном главой 30 КоАП РФ, законом не предусмотрено.
Кроме того, содержание указанной жалобы не предоставляет возможность суду для всестороннего и полного рассмотрения вопроса и защиты прав и свобод человека и гражданина.
При таких обстоятельствах суд второй инстанции согласился с позицией городского суда о том, что, применительно к конкретному случаю одновременное обжалование трех постановлений посредством одной жалобы является основанием к отказу в принятии дела к производству и возврату ее заявителю.
извлечение из постановления
N 21-1587/15
N 21-1587/15
3. Обстоятельства вынесения постановления по делу об административном правонарушении без составления протокола и соблюдение процессуальных требований, предусмотренных КоАП РФ и регламентирующих порядок привлечения лица к административной ответственности, городским судом не проверен, что является основанием для отмены принятого городским судом решения. Законом возможность замены в деле подлинных процессуальных документов их копиями не предусмотрена.
Постановлением инспектора ОГИБДД УМВД России по г.о. Химки Московской области от 22 декабря 2014 г. Я. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 12.14 КоАП РФ, и ему назначено наказание в виде административного штрафа в размере 500 рублей.
Решением заместителя начальника ОГИБДД УМВД России по г.о. Химки Московской области от 15 января 2015 г. постановление инспектора ОГИБДД УМВД России по г.о. Химки Московской области от 22 декабря 2014 г. оставлено без изменения, жалоба Я.Н.П. - без удовлетворения.
Решением Химкинского городского суда Московской области от 27 мая 2015 г. вышеуказанные постановление и решение должностных лиц оставлены без изменения, в удовлетворении жалобы отказано.
Не согласившись с решением городского суда, Я.Н.П. его обжаловал, ссылаясь на процессуальные нарушения по данному делу, и на то, что судом не выяснены все обстоятельства по делу.
Суд второй инстанции пришел к выводу об отмене решения по делу об административном правонарушении, с направлением дела на новое рассмотрение по следующим основаниям.
В соответствии с требованиями ст. 30.6 КоАП РФ, суд, при рассмотрении жалобы на постановление по делу об административном правонарушении, проверяет на основании имеющихся и дополнительно представленных материалов законность и обоснованность вынесенного постановления.
Проводимые в рамках дела процессуальные действия регламентированы соответствующими нормами процессуального права, закрепленными в КоАП РФ. О проведении каждого такого действия составляется определенный процессуальный акт, являющийся доказательством по делу и неотъемлемой частью дела об административном правонарушении. Протокол об административном правонарушении, иные протоколы, предусмотренные КоАП РФ, объяснения лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, показания потерпевшего, свидетелей, заключения эксперта, иные документы, а также показания специальных технических средств, полученные в ходе расследования дела, являются фактическими данными, на основании которых судья, орган, должностное лицо, в производстве которых находится дело, устанавливают наличие или отсутствие события административного правонарушения, виновность лица, привлекаемого к административной ответственности, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, т.е. являются доказательствами (ст. 26.2 КоАП РФ).
Законом возможность замены в деле подлинных процессуальных документов их копиями не предусмотрена.
Таким образом, все доказательства, добытые в ходе расследования и рассмотрения дела об административном правонарушении, должны находиться в материалах дела, и не подлежат изъятию из него.
В данном деле об административном правонарушении отсутствуют подлинные доказательства, на основании которых суд пришел к выводу о законности и обоснованности постановления и решения должностных лиц, в частности, решение заместителя начальника ОГИБДД УМВД России по г.о. Химки Московской области от 15 января 2015 г.
При таких обстоятельствах решение городского суда вынесено без изучения доказательств по делу, с нарушением требований процессуального законодательства (п. 8 ч. 2 ст. 30.6 КоАП РФ). Данное процессуальное нарушение является существенным, влекущим отмену судебного решения.
Кроме того, суд второй инстанции не согласился с решением городского суда в связи с тем, что при рассмотрении данного дела городским судом были не проверены обстоятельства дела в части соблюдения процедуры привлечения лица к административной ответственности и не учтено следующее.
Положениями ч. 1 ст. 28.6 КоАП РФ установлено, что в случае, если при совершении физическим лицом административного правонарушения назначается административное наказание в виде предупреждения или административного штрафа, протокол об административном правонарушении не составляется, а уполномоченным на то должностным лицом на месте совершения административного правонарушения выносится постановление по делу об административном правонарушении о назначении административного наказания в виде предупреждения или административного штрафа в порядке, предусмотренном ст. 29.10 настоящего Кодекса. Копия постановления по делу об административном правонарушении вручается под расписку лицу, в отношении которого оно вынесено, а также потерпевшему по его просьбе.
В соответствии с ч. 2 ст. 28.6 КоАП РФ в случае, если лицо, в отношении которого возбуждено дело об административном правонарушении, оспаривает наличие события административного правонарушения и (или) назначенное ему административное наказание, составляется протокол об административном правонарушении.
Анализ указанных норм закона, а также положений главы 29 КоАП РФ в их взаимосвязи показывает, что на месте совершения физическим лицом административного правонарушения наложение административного штрафа может иметь место лишь в случае, если это лицо не оспаривало наличия события административного правонарушения и (или) назначенное ему административное наказание.
В иных случаях производство по делу об административном правонарушении после составления протокола об административном правонарушении должно осуществляться по правилам, установленным главой 29 КоАП РФ, что предполагает обеспечение возможности привлекаемому к административной ответственности лицу реализовать свои процессуальные права, предусмотренные статьей 25.1 КоАП РФ, другими нормами административного законодательства.
Учитывая закрепленное в ч. 2 ст. 28.6 КоАП РФ право лица оспорить событие правонарушения при вынесении постановления в стадии возбуждения дела об административном правонарушении, в последующем данное лицо утрачивает право оспорить событие административного правонарушения по причине отсутствия в постановлении по делу об административном правонарушении указаний на доказательства его совершения.
Согласно пункту 120 Административного регламента одним из оснований вынесения постановления по делу об административном правонарушении является назначение сотрудником на месте совершения административного правонарушения административного наказания в виде предупреждения или административного штрафа.
В соответствии с пунктом 121 Административного регламента, если лицо на месте совершения административного правонарушения после возбуждения дела об административном правонарушении, в том числе с момента вынесения в отношении его постановления по делу об административном правонарушении о назначении административного наказания в виде предупреждения или административного штрафа, оспаривает наличие события административного правонарушения или назначенное ему административное наказание, отказываясь от соответствующей подписи в постановлении, составляется протокол об административном правонарушении (абзац 3 пункта 109 настоящего Административного регламента).
Пунктом 109 Административного регламента предусмотрено, что одним из оснований составления протокола об административном правонарушении является оспаривание лицом, в отношении которого возбуждено дело, наличия события административного правонарушения и (или) назначенного ему административного наказания (абзац 3). Протокол об административном правонарушении, составленный после назначения административного наказания, оспариваемого лицом, в отношении которого возбуждено дело об административном правонарушении, приобщается к соответствующему постановлению (пункт 121 настоящего Административного регламента), которое может быть обжаловано в порядке, предусмотренном главой 30 КоАП РФ (абзац 8).
Из представленного в материалы дела объяснения Я.Н.П. и иных материалов дела усматривается, что последний не был согласен с вмененным ему в вину административным правонарушением.
Аналогичные обстоятельства в части несогласия Я.Н.П. с привлечением его к ответственности усматриваются из его жалобы, поданной вышестоящему должностному лицу 23 декабря 2014 г.
Таким образом, обстоятельства вынесения в отношении Я.Н.П. постановления по делу об административном правонарушении без составления протокола и порядок соблюдения вышеприведенных процессуальных требований, предусмотренных КоАП РФ и регламентирующих порядок привлечения лица к административной ответственности, городским судом не проверен, что также является основанием для отмены принятого городским судом решения.
извлечение из постановления
N 21-1565/15
N 21-1565/15
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "BANKLAW.RU | Банки и банковские операции (банковское дело)" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)